Летчики-испытатели. Сергей Анохин со товарищи

В. И. Севастьянов, всегда очень тепло вспоминавший Сергея Николаевича, как депутат Государственной Думы основательно поспособствовал в дни торжеств, посвященных 90-летию Анохина, опубликованию в "Советской России" большой статьи о нем - на целую страницу. На торжествах в ЛИИ космонавт вспомнил, прежде всего, об общих с Сергеем Николаевичем корнях: «Бабка и дед у меня были староверами... Низкий поклон и благодарность Сергею Николаевичу за совет и учебу. Мы, молодые космонавты, были обязаны ему многим. Королев был абсолютно прав, когда позвал Сергея Николаевича к нам на фирму и создал летно-испытательную службу. Сначала это был летно-методический отдел. Сергей Николаевич много лет был председателем методического Совета в ЛИИ, с печатью - на все испытательные программы. Тогда был установлен такой порядок: если методсовет не рассмотрел программу, не поставлена его печать, то любые ведомства ничего не могли решить. И вот с этим опытом он приходит к нам, когда мы только что закончили серию полетов шести "Востоков" - 1963 год! Мы подготовили полет первого "Восхода", потом второго "Восхода". И дальше - все! Дальше документация уже шла на уровне именно методических разработок. Из ГК НИИ ВВС мы призвали пять полковников и генералов, которые писали инструкции. И мы создали новую совершенно школу методических разработок. Ответственность, знание "аварийных ситуаций" - это очень важно. Сергей Николаевич, опираясь на свой опыт в ЛИИ, передавал нам этот опыт на протяжении 22 лет. И мы, летавшие уже не по одному разу, завершаем его жизнь. Человек отчасти знает, а отчасти предугадывает. Полное совершенство наступает тогда, когда это "отчасти" - исчезает. Совершенство человека - в знаниях и в предугадывании. Сергей Николаевич обладал удивительной гармонией знаний и предугадывания во всех своих ситуациях. Это была его особая способность. Он родился, чтобы летать...».

С. К. Крикалев - Герой Советского Союза и Герой России приехал на торжества накануне очередного и очень ответственного космического полета совместно с американцами. Он дважды длительно летал на советской космической станции и два раза летал на американском "Шаттле". Наши космонавты говорили, что он перевернул представление американцев о нас. Американские астронавты обычно ограничивались на "Шаттле" лишь работой с манипулятором. А тут пришел инженер, программист и отработал так образцово, как им и не снилось. Говорят, что когда на "Шаттле" что-либо ломалось, никто на борту, кроме русского Крикалева, исправить положение не мог. Не случайно в ближайшие недели ему предстояло стать первым российским космонавтом на международной станции "Альфа". Анохин в свое время наверняка выделил этого парня, потому что, помимо прочего, Сергей Крикалев был еще и чемпионом СССР по самолетному спорту. Хотя их общение (в самом начале "космической" биографии молодого инженера) не было продолжительным, он сохранил об Анохине самое благодарное воспоминание. Нельзя сказать, что так было со всеми, кому он так сильно помогал.

"Я только пришел в отряд, - говорил Крикалев, - и Сергей Николаевич представлял нас, молодых космонавтов, на различных комиссиях, когда мы проходили отбор. Много я слышал разговоров о нем, слышал и его рассказы об авиации. Он передавал свой опыт первому поколению космонавтов, а они - последующим. Он оставил большой след во всех нас...".

Много было ярких слов, воспоминаний летчиков, ученых. Одно восторженнее другого. Причем ни у кого не возникало и тени сомнений в искренности все новых и новых ораторов, в справедливости все более высоких и самых высоких человеческих оценок. Но было еще одно ... не выступление (после всех), а тихое слово мне на ушко Маргариты Карловны: "Сережа не был великим, он был... верующим. Он был глубоко верующим человеком...".

ГОЛУБИНАЯ ЛЮБОВЬ

Вряд ли читатель не успел понять, что рядом с Сергеем Николаевичем Анохиным всю его жизнь был человек столь же удивительный. Человек, который вместе с ним испытал все радости и беды их общей и своей собственной жизни, обретения и потери, награждения и оскорбления. Этот человек, жена и друг, - Маргарита Карловна Раценская, сама по себе, независимо от легендарного мужа, прошла через свои испытания - в воздухе и на земле. И она сама вписала свое имя в историю авиации. Но главный ее вклад в эту историю - то, сколь настойчиво она помогала пройти через все испытания, в воздухе и на земле, своему мужу. То, как сегодня она сохраняет память о нем.