Летний брат

— Алло? — спрашиваю я. В ответ раздается эхо. Пип… пип… Может, кто-то хочет подслушать, что я буду говорить, пока жду? Я внимательно вслушиваюсь, пока снова не улавливаю этот звук. Вдруг я понимаю, что это мое собственное дыхание.

— Морис Эмиль, — повторяю я. Может быть, она соединит меня прямо с комнатой отдыха на втором этаже. Или кто-нибудь отнесет беспроводной телефон в ее комнату. И мне надо будет что-то сказать Селме, чтобы она не проболталась, что я несуществующий дядюшка. И сказать ей, чтобы она ответила: «Здравствуйте, дядя Морис». А потом спросить, оставили ли ее одну в комнате, прежде чем признаться, кто я на самом деле.

— Господин Эмиль?

— Да, — отвечаю я нечаянно своим собственным голосом.

— Спасибо за ожидание. Я проверила список контактов Селмы, но… — Она щелкает сначала языком, затем мышкой. — Нет, тут тоже нет Мориса Эмиля… Может быть, вы записаны у нас как-то иначе?

— Просто как ее дядя. Брат ее ма. У Селмы темные волосы, до плеч. Мне бы только на минутку ее услышать.

— К сожалению, в моем списке нет вашего имени.

— Я не очень часто ей звоню.

— Но вас нет в списке ее контактов.

— В таком случае добавьте меня туда.

Я решил, что отлично все придумал.

— Так, к сожалению, не получится.

— Почему это?

— Это может сделать только родитель или опекун.

— Я ж говорю, я ее дядя. Просто позовите ее к телефону.

— Не нужно настаивать, господин Эмиль… — голос у нее остается раздражающе спокойным.

— Я хочу поговорить с Селмой.

— Я кладу трубку, господин Эмиль. И сделаю пометку, так как я не довер…

Из-за того, что я нажал на все кнопки телефона одновременно, раздается нестройный хор гудков и сигналов. На зеленом экране появляется надпись: «Разговор завершен». Одна минута сорок девять секунд.

Дверь тут же снова открывается.

— Селма не подошла?

Я качаю головой. Только потом я вспоминаю, что не называл ему ее имени.

— Вы что, подслушивали?

— Почти невольно. Ты практически кричал.

Эмиль садится напротив меня.

— Вы же сказали, что подождете в машине.

— Я бы тебя и оттуда услышал.

Большим пальцем он вытирает жирное пятно на экране телефона.

— Ты в школе с ней познакомился?

Кажется, что круглые отпечатки кофе на столе нарисованы спирографом. Я обвожу их пальцем.

— Нет, через Люсьена.

— Ты хочешь сказать, что она… — Эмиль смотрит на меня с удивлением, — как твой брат?

— Нет-нет, — говорю я и собираюсь смотреть на него в ответ очень долго, пока не выиграю. — Я ее там иногда вижу. Она сестра кого-то, кто там живет.

— А, ну да. — Эмиль улыбается. — Конечно. И как, все закрутилось? Или как вы теперь это называете?

Я пожимаю плечами.

— Можешь еще раз набрать ее, если хочешь. А что ты в ней нашел?

— Да ничего. Просто.

— Ну да, меня-то это и не касается. А она когда-нибудь сюда заезжает?

— Нет, она ведь живет… — чуть не проговорился я, — очень далеко.

24

— Сколько ты у него там просидел?

Я вздрагиваю.

— Да недолго совсем.

Думая на обратном пути о Селме, я не заметил, что пикап уже на месте.

— Хорошо время провели?

У па в зубах сигарета, и она подпрыгивает при каждом сказанном слове.

— Да так.

— Да так?

— Он сказал, что был учителем. Английского.

— И часто ты к нему заглядываешь?

— Нет, это первый раз. Иногда на улице сталкиваемся.

— Случайно, ага.

— Ты на что намекаешь?

— Я с ним никогда не сталкиваюсь.

— Мне кажется, я ему нравлюсь.

Па смотрит на меня так, будто я вытерся использованным полотенцем Эмиля, а он теперь по запаху это понял.

— Впредь держись от него подальше.

— Но я же у него плату за аренду должен забирать.

— Братом займись. Достаточно и этого.

— Почему?

— А с жильцом будь вежлив, но, если надо что-то решить, дождись меня.

— Но я без его помощи Люсьена из кровати не вытащу.

— Не подпускай его к брату. А если что, дождись меня.

— Так целый день прождать можно.

— Правда?

Кажется, что он не курит сигарету, а жует.

— Сейчас же вот он я, здесь?

Я пожимаю плечами, он толкает меня кулаком.

— Смотри-ка, что я тебе достал!

Он вытаскивает из кузова канистру, в которой плещется бензин.

— Теперь наконец сможешь опробовать свой мопед.

25

— Мне надо уйти ненадолго.

Игрушечной машинкой я проезжаю по его руке, шее и заезжаю за ухо, а затем вдоль линии черных волос выезжаю на лоб. Я вожу по нему игрушкой, пока он не начинает икать от смеха. Щекой Люсьен все время тянется к моей ладони, потому что хочет, чтобы я его погладил.

— До скорого.

Я драпирую одеяло вокруг его лодыжек, чтобы па не заметил стяжной ремень, если вдруг вернется раньше меня. Проверяю еще разок, с каждой стороны у ступней помещается два пальца.

— Пей побольше.

Люсьен высасывает из кружки весь воздух.

— Еще дать?

Он отворачивается от меня, запястьем натягивает незаметную кабельную стяжку, которой я его на всякий случай привязал, протянув ее через дырку в паллете.

— Не будет больно, если вертеться не будешь.

Прежде чем привязать, я намотал ему на руку носок.

— Я правда очень быстро вернусь.

Оставляю его дверь открытой, чтобы проходил воздух.

— Прости.