Лев Спарты

– Я знаю дорогу.

– Я пойду с тобой.

– Ты не дойдешь.

– У меня все еще есть мой меч. Его дыхание стало более ровным, а постанывания перестали вырываться из его горла. – Если мы встретим персов, я смогу хоть как-нибудь тебя защитить.

Его решительность была поистине спартанской. Это было единственное слово, которым она смогла бы описать его поведение, и она бы высказала ему это в качестве комплимента. Но, вполне возможно, что он не в меньшей степени был горд, что родился фокидянином.

Без промедления, даже не разбудив Самоса и Торис, она пошла по тропинке, ведущей с небольшим уклоном через луг. Она взяла быстрый темп, но все время оглядывалась через плечо, чтобы убедиться, что фокидянин поспевает за ней.

Ей показалось, что они пробирались среди скал несколько часов, когда к ним бросилась темная форма. Тень замерла, и они остановились перед нею. Отступать было поздно.

– Кто вы?

– Это один из наших людей, – выдохнул с облегчением фокидянин.

Втроем они заторопились дальше, их ноги скользили по тропе, которая иногда угадывалась лишь по тонкому слою глины.

Первые лучи рассвета коснулись верхушек гор, когда они оказались прямо над лагерем спартанцев.

Спуск в этом месте был самой опасной частью всего перехода. Опоры для ног отыскивались с трудом, и Элле несколько раз казалось, что один из сопровождающих ее мужчин вот-вот сорвется на острые камни внизу. Но они продолжали упрямо прижиматься к скале и почти спустились в проход, когда из-за валуна вышел спартанец с копьем и в алом плаще и преградил им путь.

Элла глотала воздух, будучи не в силах говорить. Ее сердце колотилось в груди, а из глотки вырывалось хриплое дыхание. В конце концов, она нашла слова.

– Проведи меня к царю! Я – Элла, дочь Пентея и племянница царицы.

Гоплит опустил копье и показал знаком, чтобы они шли вперед. После этого он пошел за ними, оставаясь по-прежнему настороже и приготовившись отреагировать на любой предпринятый ими шаг.

Они пробирались мимо спящих воинов и мимо куч, состоящих из тех, кто уже никогда не проснется. Лагерь освещали несколько факелов, там и здесь мерцали угли догорающих костров. Рассвет коснулся воды внизу, начал проявлять черты лиц и возвращать алый цвет темным спартанским плащам.

Леонид спал на земле, завернувшись в плащ и подложив под голову щит. Рядом с ним лежали Пентей и Демофил, командир феспианцев.

Элла встала на колени рядом с отцом. Гоплит напрягся и крепче сжал древко копья, изготовившись для удара. Но тут она растолкала Пентея, и тот, мигая, повернулся к ней и удивленно воскликнул:

– Элла!

– Не спрашивай меня ни о чем, – быстро произнесла она. – У нас мало времени. Они идут. Ты должен сказать царю…

– Сказать царю что? – Леонид проснулся с первыми звуками ее голоса и теперь вскочил на ноги. Рядом, протирая глаза, поднялся Демофил.

Элла сказала:

– Персидские бессмертные спускаются с гор. Эти люди, – она показала на стоящих рядом с ней фокидян, – прибежали к хижине, в которой я жила…

– Они напали на нас, – произнес один из фокидян. – Нас застали врасплох ночью. Их были мириады. Мы отступили на гору Коллидром и могли бы там занять оборону. Если бы мы перестроились, то смогли бы оказать какое-нибудь сопротивление. Но они просто прошли дальше, прошли дальше, – повторил он, – по направлению к морю.

Со всех сторон подходили воины, спешившие присоединиться к группе. Агафон занял свое место рядом с Леонидом. Потом из утренней тени появился Теусер.

Бледность его лица поразила Эллу в самое сердце. Ей до боли хотелось протянуть к нему руки. Но в этой компании, в это ужасное мгновение, он все-таки оставался спартанским воином. Только короткая вспышка изумленной радости промелькнула на бледных чертах и сразу же погасла. Он стоял распрямившись, его рука повисла на примитивной перевязи, его глаза были повернуты к Леониду в ожидании решения царя.

Леонид произнес низким голосом:

– Кто-то предал Грецию. Агафон, разбуди людей, пусть приготовятся к бою.

Агафон сразу же пошел исполнять приказание.

Царь обвел глазами остальных, его глаза задержались на Теусере.

– Теусер, возьмешь двух лошадей. Бери Эллу и уезжай отсюда. Передай всем греческим войскам мой приказ отступать немедленно. Им нужно выйти из прохода, пока их не успели отрезать.

Губы Теусера протестующе сжались. Он бросил взгляд на Эллу, взывая к ее пониманию, а потом опять посмотрел на царя.

– Господин…

– Это приказ! – отрезал Леонид. – Ты уже нарушал приказы, и на этот раз я требую подчинения. Мы должны сохранить как можно больше солдат для сражений, которые еще предстоят. На тебе лежит обязанность проследить, чтобы все вышли из прохода до того, как станет поздно.

– Можно мне вернуться, господин? Я могу драться левой рукой…

– Нет. Ты не связан клятвой, и я приказываю тебе остаться в живых. – Выражение лица Леонида смягчилось, и прежде, чем продолжить, он улыбнулся Элле. – Кроме того, Теусер, у тебя все еще нет сыновей. Это недостаток, который ты должен исправить как можно скорее.