Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979

Были с Иркой у Лиды Мастерковой. Она выглядит измученной, озабоченной. Рассказывала о себе, о грязи в эмигрантской среде. Показывала свои картины, очень слабые вещи, неинтересные. Она живет в хорошей квартире, но хочет сменить ее на более скромную, так как нет денег. Подарила мне Лида свой каталог выставки у Верни.

У Лиды были в гостях поэт и математик Витя Тупицын[116] и его жена, москвичи из США. Мы говорили о литературе.

Дома мы были ок. 1 ч. ночи, пили чай с Пашкой, он рассказывал анекдоты о Чапаеве, болтали о разном.

23 июля. 1. Париж. Монжерон. Поздно встали, пили чай – я, Ирка, Паша и борзые вокруг нас.

Были с Иркой в Монжероне. Ехали на поезде и бродили потом по чистенькому парижскому загороду в поисках замка, где живет Саша Глезер со своим музеем. Зелень, трава, речка, тропинки. Нашли Сашу в его замке. Беседовали. Он рассказывал и жаловался на Нусберга, рассказывал о себе, своем выезде, художниках, парижских интригах. Я рассказывал об Израиле. Пили чай. Осматривали музей. Коллекция очень низкого качества, почти все, что есть, – это просто китч. Саша никогда не понимал ничего в искусстве. Саша подарил мне пачку каталогов, плакатов, журналов. Я подарил ему свой постер, гравюру, газету «Левиафан». Пришла его жена Майя Муравник, беседовали они с Иркой. Расстались мы дружески. Я знаю, что Саша Глезер относился ко мне отрицательно и ругал меня из‐за Солженицына. Саша мне не конкурент, не враг, ибо мы плаваем на разных уровнях. Но жизнь их нам интересна.

Вернулись домой мы к ночи, Левка уже вернулся из Берлина, жадно расспрашивал о Глезере. Я не подливаю масла в огонь, наоборот, занимаюсь миротворчеством. Болтали и беседовали с Иркой, Лёвкой и Пашкой до 3 ч. ночи.

24 июля. 2. Париж. Утром – завтрак с Иркой, Лёвкой, Пашкой и борзыми вокруг стола.

Мы с Иркой гуляли по Люксембургскому саду, по улицам.

У магазина «Имка» познакомились с югославским политэмигрантом, сидевшим в тимовских тюрьмах, профессором-математиком Михайлой Шашкевичем. Мы беседовали в кафе, он подарил нам свою антикоммунистическую книгу.

Мы с Иркой были у Миши Шемякина. У него был Саша Нежданов с женой и дочерью. Миша подарил мне скульптуру Нежданова и еще книги. Мы с Иркой, захватив бутылку вина, заехали к Володе Марамзину. Ирка договорилась с Володей, что она будет представителем «Эха» в Израиле.

Вечером, дома, у Лёвки Нусберга и Пашки. Чаепития и беседы.

25 июля. 3. Париж. Завтрак – жареное мясо с Иркой, Лёвкой, Пашкой. Ирка собрала и отправила вещевую посылку для Ильки Гриневой, которая сейчас в гостях в Швеции.

Я был у Миши Шемякина, он нагрузил меня своими литографиями, в подарок мне и для выставки в Израиле, и мы тепло расстались. Миша передал со мной для Лёвки Нусберга «Аполлона» в подарок с примирительной надписью (моя заслуга).

Вернулся домой. Чаепитие. Я, Ирка, Лёвка, Пашка.

Были с Иркой в книжн. маг. «Санкт-Петербург» у родственника Леши Таргонского, Иосифа Мирон. Лемперта. Смотрели книги, беседовали.

В метро повстречали Алешу Хвостенко и Лёню Ентина[117]. Ентин был очень тепл и говорил, что обязательно надо встречаться.

Мы с Иркой были у Жени Терновского. Он принял нас очень тепло, кажется, изменился к лучшему, живет по-европейски, ездит на автомобиле. Мы ужинали в кафе и были у него дома, беседовали допоздна, и он уговорил остаться ночевать у него. Женя подарил свою книгу с надписью.

26 июля. 4. Париж. Утром мы с Иркой встали поздно, Женя уже ушел на работу (в «Русскую мысль»), оставив нам завтрак на столе. На улице дождик.

Мы с Иркой были в музее Модерн Арт. Ощущение запустения, неряшливости, грязи; много плохих работ на стенах.

Мы были у Саши Свечиной, захватив бутылку вина. Она болеет. Дома у нее бардак и запустение. Заходил Витя Тупицын. Мы не дождались Ентина и Хвостенко и уехали.

Вернули домой, к Лёвке. У него вечеринка из каких-то беззубых и страхолюдных француженок (во Франции вообще мало красивых женщин) и 2 ребят-колумбийцев, студентов ВГИКа в Москве. (Это Лёвкины перевозчики в Москву и оттуда.) Вино, закуска, музыка, скука.

Вдруг появился Давид Сузана с кем-то, договорились о поездке в Испанию.

27 июля. 5. Париж. Лёвка рано утром уехал в Вену, а мы с Иркой и Пашкой пили чай, болтали, читали.

Мы с Иркой бродили по Парижу: в испанское консульство, по Елисейским Полям, по магазинам, по саду Тюильри; отдыхали под сенью Гран-Пале, беседовали, гуляли у Лувра.

Купили большой ананас и пришли к Оскару Рабину и Вале. Были еще их сын Сашка и гости из США (глупый инженер и его жена, уехавшие из Москвы). Мы пили водку, вино, чай; закусывали и беседовали. Оскар рассказывал о франц. бюрократии с наивностью новичка. Говорили об Израиле, о России. Оскар был очень тепл, и мы расцеловались на прощание.

Подходя к дому, встретили Пашку, гуляющего с борзыми.

28 июля. 6. Париж. Были с Иркой в испанском консульстве за визой; бегали фотографироваться, стояли в очереди, заполняли бланки. Черт знает что.