Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979

19 мая. Шб. Иерусалим. Дети в бассейне, а мы с Иркой полдня у Цви Эйаля и Хефци в их новой квартире в Старом городе, с видом на Стену Плача и мечеть Омара. Обедали, беседовали об искусстве, политике, евреях. У них – Аарон Москана, профессор биологии Т.-А. университета, милый, неглупый человек. Был в начале и Херцель Элиав, и др. гости.

Заглянули в студию Леи Маджаро-Минц – это шикарная коммерческая галерея. Скульптура Леи однообразна и без фантазии, а картинки и совсем бездарны. Очень ругала покойного Ицхака Данцигера и Иону Фишера с ним заодно, но в ее-то случае Иона не ошибся.

Вечером у нас Саша Аккерман и Саша Сыркин, пили чай и играли в шашки + шпионский фильм по телевизору.

Читаю о жизни Огюста Ренуара; нет ни одной точки схожести моей жизни и его, как будто речь идет о другой профессии. Мы собаки абсолютно разных пород.

20 мая. 1. Иерусалим. Забегал Иосеф Цуриэль.

Читаю о жизни Тулуз-Лотрека. Вспоминаю Володьку Яковлева.

Алина Слоним прислала мне художницу Тали Амрами (на предмет участия в действии). Высокая, красивая, милая девушка лет 25. Рисует гладкие сюрреализованные картинки. С ней ее друг Яков Ротблит – певец и сочинитель песенок, одноногий (с войны). Я видел программу по телевидению о нем год назад.

Я рассказывал о «Левиафане», о принципах, задачах. Объяснил, почему работы Тали неприемлемы для нас, почему следует ей изменить свои работы. Предложил ей в качестве опыта участвовать в нашем действии. Яков обиделся, что я не взял его на съемки действия, я пытался объяснить ему, но это не помогло. Он страшно закомплексован в связи с инвалидностью.

Азерников нашел нам дом, и мы ездили смотреть.

21 мая. 2. Иерусалим. Ходили с Иркой смотреть дом для покупки. Съемщиком там оказался некто Яков Бехер, мой товарищ по полку.

Алина Слоним привезла каталог Вашингтонской ярмарки 1979 с моей репродукцией, мы обсуждали текущие дела.

22 мая. 3. Иерусалим. Я в Доме художника вхожу в новую должность – казначея. С Давидом Сузаной, Яковом Малкой обсуждали дела. Я огорчаю Тову Сассон.

Эстампная мастерская. Арик Килемник, Ларри Абрамсон, Амос Рабин и др.

Мой разговор с заместителем З. Хаммера, Довом Гольдбергером. Я сказал, что мы очень разочарованы ими. Он сказал, что не было никакой возможности сделать Офека директором Бецалеля. Я обрисовал ему общее положение дел. Он сказал, что произведет изменение в директорате Бецалеля. В общем и целом это уже был не конкретный, не деловой разговор.

Получил от Пети Шпильмана бохумские каталоги с моими фото, текстами. Этот каталог очень важен и серьезен.

Совещание: я, Офек, Аккерман, Ирка, чай. Обсудили детали работы для ТВ, разделили обязанности, обсудили действия.

23 мая. 4. Иерусалим. Тель-Авив. Офек заканчивает крышу, я подарил ему пачку алюминиевых листов. Тальма прострочила мне мой балахон-трапецию для Ангела смерти. Это настоящий смертный саван. Готовимся.

Иосеф Цуриэль давно просил меня взять его к Ихескелю Штрайхману, и вот мы поехали в Т.-А. Беседовали за чаем; я показал Ихескелю свои каталоги, подарил ему газету «Левиафан» № 2 и каталог «Левиафана». Он смотрел с большим интересом. Говорили о музеях, о художниках. О Нахуме Гутмане Ихескель отзывается с большой антипатией, как о китчисте. Мы спустились в маленькую мастерскую Ихескеля. Смотрели рисунки и акварели, я помог Цуриэлю выбрать, и Ихескель продал ему этот лист очень дешево (относительно цен на рынке). Потом Ихескель показывал свои холсты, огромные и поменьше. Я сказал Ихескелю, что хотя идеологически я далек от его работ, но очень ценю его как художника и люблю его работы. И действительно, Ихескель художник очень неровный, у него есть слабые вещи, но лучшие его работы – прекрасны. Я сказал также Ихескелю, что мне нравится его храбрость в работе. На обратном пути говорили с Цуриэлем о Штрайхмане, и я объяснял Цуриэлю цели и смысл «Левиафана».

Был уже вечер; и дома была одна только Златка, заплаканная. Она боялась одна в квартире. Ирка уехала на курсы программистов, и Яшка 3 часа назад ушел на вечеринку, оставив Златку одну. Я взял свое нежное дитя на колени, и так мы смотрели теленовости, пока не пришла Ирка.

24 мая. 5. Иерусалим. Мы с Иркой на рынке и в «Ставе»; Белла Вольфман, Зяма Олидорт, Грета Теуш, Изя Малер – хорошие ребята. Встретил там же Мишу Левина с Наташей Слепян (она диктор на радио) и Якова Цигельмана.

Зашел к Офеку. У него Арик Килемник.

Приезд Саддата угрожает нашим телевизионным планам.

Вечером приехала из Т.-А. Кира Белопольская, ночевала у нас. Кира очень милая девочка.

День рождения Азерникова в ресторанчике. Офек привел все свое неприличное семейство. Лида Словина с горящими глазами строила планы Пенсону. Малкин Саша, Тамара Гуткина, психиатр Левитин с женой, страховой агент и еще кто-то. Скучно и глупо.

25 мая. 6. Иерусалим. Иудейская пуст. Мертвое море. Действие в Иудейской пустыне, на Мертвом море. Телевидение.