Читаем Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979 полностью

Стихи М. Цветаевой: запутанно, слабо.

Вечером: Мордехай Эвен-Тов с Кларой и его партнер Мати Померанц с женой. Смотрели мою коллекцию, говорили об их галерее, планах.

2 июня. Шб. Иерусалим. Дети в бассейне, Ирка с Азерниковым и его очередной девицей на море.

Выставка Кати Арнольд в галерее «Тимарт». (Работы очень слабые, китч.) Мы с Иркой привезли Мириам Таль. Много русских. Мы с Иркой пили кофе у Афони Кольчинской в их бюро на соседней улице.

С Гадом Разгуром говорили о книге и выставках его покойного отца. После выставки пили бренди и водку у нас дома.

Катя Арнольд, Миша Бурджелян и Ида, Афоня с Кольчинским, Юра Красный и Наташа Агроскина, Алик Гиммельфарб с женой, дв. брат Меламида, Иозефпольский и еще одна пара. Музыка, шум, веселье, шутки, танцы и болтовня. Люди все симпатичные. Допоздна.

3 июня. 1. Иерусалим. Ничего не делал. Читал.

4 июня. 2. Иерусалим. Ничего не делаю. Читаю. Вечером у нас Белла Вольфман и Зяма Олидорт, беседы за рюмкой водки, говорили об издании моего рисунка на пакете «Става», о книжной марке с моей совой, об издании постера.

5 июня. 3. Иерусалим. Взял у Миши Нойбергера свои оформленные им эстампы, занес Гоге Раджуан репродукцию с «Молитвы», заполнил бумагу в отделе малолетних преступников у Малки, был в банке у Хаима Ярдени насчет моей подписи казначея в Союзе, зашел к Нафтали Гольдшмидту в магазин и дал ему репродукции и встретил у него Якова Остера, который теперь инспектор Мин. промышленности, был у Давида Сузаны насчет своей росписи для муниципалитета, забежал в печатню Килемника перемолвился парой слов с Ларри Абрамсоном, вернулся домой.

У Яшеньки t° 38 и понос, он ушел из школы.

Неожиданное появление Наташи Яблонской, она теперь член религиозного мошава Кешет на Голанах, работает в саду и верует в еврейского Бога с комсомольской прямолинейностью Павлика Морозова.

Мы с Иркой в Музее Исраэль на вернисаже Иохевед Вайнфельд. Вайнфельд – девица способная, но все ее творчество – предмет для дамского психиатра. Перемолвился с Моше Купферманом, Мих. Гитлиным, Алимой, Давидом Ракией, поздравил И. Вайнфельд. Отвез Мириам Таль домой.

6 июня. 4. Иерусалим. Книги по русскому искусству. Чистка библиотеки – медленная реформа собственной жизни, от архивариуса и коллекционера к действию. Борьба с вещами. Все ценное обратить в полиграфическую продукцию, другое – ликвидировать.

Яшенька болеет, не ходит в школу. У него способности и к рисованию тоже, но я не знаю, чему его надо учить. Академическое рисование противно и опасно, но с другой стороны зияет пропасть дилетантизма.

7 июня. 5. Иерусалим. Нарисовал гуашью на бумаге «Ангела смерти».

Дети тоже рисовали: Яшенька нарисовал миниатюру-пейзаж, Златка – клеточки с картинками. Ирка работает сразу в двух местах: «Дфус Ахва» и «Арт-пресс».

Смотрели с Яшкой «Старский и Хач» по телевизору, потом «Алей котерет».

8 июня. 6. Иерусалим. Нарисовал темперой на бумаге «Пустыню» и «Осень».

Был Иосеф Цуриэль и убежал.

Получил «Русскую мысль» от 31.V.1979 г. с моими стихами «Птиц щелканье, шуршанье трав…».

Вечером были Борька Азерников, Боря Пенсон и девушка Розанна.

9 июня. Шб. Иерусалим. Утро. Дети в бассейне. Ирка с Азерниковым, Пенсоном, Розанной и Толей на море.

Я на вернисаже финской выставки в Доме художника. Много людей, много знакомых. Коктейль, кофе, пироги. Разговаривал с Эммануилом Праттом, женой Наля, дипломатом Бен-Яковом, Иоси Штерном, Давидом Ракией, Давидом Озеранским, Мих. Гитлиным и его женой, Мих. Бейтаном, Авраамом Манделем, Аароном Бецалелем, Мотке Блюмом, Давидом Сузаной, Товой Сассон, Сониным-Корнблитом, Эдиком Левиным, Хедвой Харкави, Моше и Марией Усышкиными, Исраэлем Сегалем (с телевидения), Анжелой Селиктар и мн. др.

Нарисовал темперой на бумаге пейзаж «Детство».

Вечером с Иркой на вернисаже Мих. Гитлина в галерее «Гимель» у Гольбахара. Скучные геометризованные деревянные формы, крашенные черным; эстампы совсем неинтересные. Публика. Художников почти нет. Говорил с М. Гитлиным и Люси, Гольбахаром и Фариде, Эвен-Товом, Мати Померанцем, И. Цуриэлем. Аккерман пришел.

От Гитлина – на вернисаж Дэди Бен-Шауля в галерее «Принтерс». Работы очень слабые, хаотичные, пустые, как сам красавчик Дэди. Много публики. Разговаривал с Михой Ульманом, у него очень хорошее лицо. Говорил с Дэди Бен-Шаулем, Арье Азеном, Ионатаном Шуали, Иудой Авшаломом, Иошуа Нойштайном, Ицхаком Пугачом и др. Были А. Офек, Саша Аккерман, Эвен-Товы, Цуриэли.

Математик Каждан (русск. евр. из США) привез Ирке подарок – костюм от Портнихи, мы заехали взять его.

Были у Иосефа Цуриэля и Брахи: мы с Иркой, Аккерман и Мордехай Эвен-Тов с Кларой. Застольные разговоры и шутки.

Перейти на страницу:

Все книги серии Критика и эссеистика

Моя жизнь
Моя жизнь

Марсель Райх-Раницкий (р. 1920) — один из наиболее влиятельных литературных критиков Германии, обозреватель крупнейших газет, ведущий популярных литературных передач на телевидении, автор РјРЅРѕРіРёС… статей и книг о немецкой литературе. Р' воспоминаниях автор, еврей по национальности, рассказывает о своем детстве сначала в Польше, а затем в Германии, о депортации, о Варшавском гетто, где погибли его родители, а ему чудом удалось выжить, об эмиграции из социалистической Польши в Западную Германию и своей карьере литературного критика. Он размышляет о жизни, о еврейском вопросе и немецкой вине, о литературе и театре, о людях, с которыми пришлось общаться. Читатель найдет здесь любопытные штрихи к портретам РјРЅРѕРіРёС… известных немецких писателей (Р".Белль, Р".Грасс, Р

Марсель Райх-Раницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Гнезда русской культуры (кружок и семья)
Гнезда русской культуры (кружок и семья)

Развитие литературы и культуры обычно рассматривается как деятельность отдельных ее представителей – нередко в русле определенного направления, школы, течения, стиля и т. д. Если же заходит речь о «личных» связях, то подразумеваются преимущественно взаимовлияние и преемственность или же, напротив, борьба и полемика. Но существуют и другие, более сложные формы общности. Для России в первой половине XIX века это прежде всего кружок и семья. В рамках этих объединений также важен фактор влияния или полемики, равно как и принадлежность к направлению. Однако не меньшее значение имеют факторы ежедневного личного общения, дружеских и родственных связей, порою интимных, любовных отношений. В книге представлены кружок Н. Станкевича, из которого вышли такие замечательные деятели как В. Белинский, М. Бакунин, В. Красов, И. Клюшников, Т. Грановский, а также такое оригинальное явление как семья Аксаковых, породившая самобытного писателя С.Т. Аксакова, ярких поэтов, критиков и публицистов К. и И. Аксаковых. С ней были связаны многие деятели русской культуры.

Юрий Владимирович Манн

Критика / Документальное
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)

В книгу историка русской литературы и политической жизни XX века Бориса Фрезинского вошли работы последних двадцати лет, посвященные жизни и творчеству Ильи Эренбурга (1891–1967) — поэта, прозаика, публициста, мемуариста и общественного деятеля.В первой части речь идет о книгах Эренбурга, об их пути от замысла до издания. Вторую часть «Лица» открывает работа о взаимоотношениях поэта и писателя Ильи Эренбурга с его погибшим в Гражданскую войну кузеном художником Ильей Эренбургом, об их пересечениях и спорах в России и во Франции. Герои других работ этой части — знаменитые русские литераторы: поэты (от В. Брюсова до Б. Слуцкого), прозаик Е. Замятин, ученый-славист Р. Якобсон, критик и диссидент А. Синявский — с ними Илью Эренбурга связывало дружеское общение в разные времена. Третья часть — о жизни Эренбурга в странах любимой им Европы, о его путешествиях и дружбе с европейскими писателями, поэтами, художниками…Все сюжеты книги рассматриваются в контексте политической и литературной жизни России и мира 1910–1960-х годов, основаны на многолетних разысканиях в государственных и частных архивах и вводят в научный оборот большой свод новых документов.

Борис Фрезинский , Борис Яковлевич Фрезинский

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Политика / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное