Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979

Я пил кофе у Арика Килемника в эстампной мастерской. Среди разговоров и шуток он между прочим сказал, что ему интересно беседовать со мной, так как я рассуждаю оригинально. Значит, все-таки что-то доходит из моих мыслей до людей? Но все равно я в вакууме. Еще большое счастье, что Аккерман предан мне и Офек идет за мной. Я слабый, ленивый и глупый еврей, исполняю обязанности пророка, так Геракл когда-то держал небо вместо атласа, но я не Геракл, и это небо, которое я держу, приводит меня в отчаяние. Ларри Абрамсон рассказал мне о плане своей новой выставки, какое-то мудрствование лукавое, я сказал ему, что он делает «авода зара», то есть служит чужим богам.

Завез в «Став» книги Марамзина, «Эхо», «Ковчег» и отдал Изе Малеру, за стеллажами что-то клеит Феликс Куриц.

Сегодня 18 лет со дня нашей с Иркой свадьбы.

25 июня. 2. Иерусалим. Совет Дома художника: Авраам Мандель, Ицхак Пугач и я. Обсуждали перемены в Доме художника и первые шаги.

С Иркой на рынке, потом у Борьки Азерникова.

Вечером: мой кружок рисования в Гило. Это 4-й урок, а уже есть интересные результаты.

Звонил Савелий Гринберг. Я пытался мягко объяснить ему, что мне не нравится в его стихах, но он вдруг очень обиделся. Я скорее пошел на попятную, т. к. человек он немолодой. Лишь перевертни его сияют отраженным светом нестандарта.

26 июня. 3. Иерусалим. Иерухам. Утро. Поцеловал детей – они ушли в школу. Последние сборы, я взял с собой чемоданчик и в нем бумагу, краски, тушь. Поцеловал Ирку, она на работу в «Ахву», я в лагерь Невей-Яков.

Невей-Яков. Товарищи по полку. Получение одежды, вещей. Ружье-автомат М-16. Автобус. Длинная дорога. Негев. Лагерь в Иерухаме. Палатки. Мои «русские» товарищи. Ссора с Абрашей Шиндлером, Ильей Сосной забылась, мы опять вместе. Сборка и разборка пулеметов МАГ и О-3. Сон в палатках.

27 июня. 4. Иерухам. Лимоза. Аран. День начался тяжело. Солдат из соседней палатки (не нашего полка) выстрелил себе в грудь (к счастью, пуля не попала в сердце, и он остался в живых). От напряжения я почувствовал слабость.

Учения с винтовками М-16. Пустыня. Жара. Стрельба по мишеням. Мы – «русские» – держимся вместе. (Я свободно говорю на иврите, я давно не оле хадаш, и все-таки я предпочитаю «русских» всем другим. Что же объединяет меня, московского еврея, с евреями из Черновиц больше, чем с иными?) Абраша Линдлер, Виля, Илья Сосна, Борька Клайнман, Пекель Копель – еда, банки, консервы, разговоры, шутки. Опять автобус. Негев. Синай. Лагерь Лимоза, часть ребят остаются там, а мы продолжаем путь в Аран. Наш дом – железобетонный сборный склад. Двухэтажные кровати. Устройство. Сон.

28 июня. 5. Аран. Аран, лагерь на высокой горе в Синае, принадлежит разведке – локаторы, антенны, уловители. Сверхсекретность. Бетонные помещения внутри горы. Много девочек-солдаток. Наша задача – охрана лагеря, мы дежурим в укрепленных точках с пулеметами, гранатами и личным оружием. Аран доживает последние дни, его скоро разберут, вывезут, а гора будет взорвана, так же как и Лимоза.

6 ч. утра, я в охране (читаю об архитектуре, делаю наброски своих будущих объектов).

Устраиваю жилое место. Построил стенку из щитов, прилепил репродукции своих работ, дремлю, мечтаю. Мелочи жизни.

С 6 ч. вечера до 12 ч. ночи я в охране с Барухом Крупаро (слесарь, «румын»; читаю об архитектуре, синайский закат, вечер – ночь).

Ужин. Разговор с Иркой. Беседы о политике; Элиэзер Эфраим, Франсис Хирш, Пекель Копель. Сон.

29 июня. 6. Аран. Утром я стою на воротах (читаю об архитектуре, мечтания).

Нарисовал тушью «Битва Левиафана» и тушью, акварелью, темперой «Сатану».

Разговоры с товарищами об искусстве и прочем. Говорил с Иркой по телефону. Говорил по телефону с Талой и Кирой Белопольскими, с Адиной Хай. Субботний ужин. Товарищи относятся ко мне хорошо и с большим почтением. Сон.

Ночной пост с Рафи Шенкарём (оле из Винницы, статистик, живет в Иерусалиме). Говорили об экономике Израиля, Профсоюзе и пр. Рафи хороший, мягкий парень.

30 июня. Шб. Аран. В 6 ч. с Рафи вернулись в казарму, перекусили и спали до 10 ч. утра. Днем на посту 4 часа (читаю об архитектуре, написал манифест «Левиафана» № 2 – против реализма).

Обед. Сон. Нарисовал тушью и акварелью «Смерть реализму».

Читаю об архитектуре, беседую с товарищами по казарме, ужинал, разговаривал по телефону с Иркой (она уже скучает), спал.

Ночной пост (6 часов) с тихим «грузином» Давидом Элиашвили. Русского языка он уже не понимает, говорим с ним на иврите. Он простой рабочий, тихий послушный человек. Я смотрел на свечку и мечтал.

1 июля. 1. Аран. 6 ч. утра. Густой туман. Солнце. Локаторы – как фантастические марсияния. Написал стихи «Лилит».

Нарисовал тушью, темперой, акварелью «Прекрасные ворота».

Говорил по телефону с Кирой Белопольской, с Алиной Слоним.

Разговоры с товарищами, сон, обед, отдых, жара.

Дневной пост (4 часа). (Написал стихи «Синайский ветр».)

Нарисовал темперой, акварелью «Голубую птицу».