Лягушки

Разговором с Лоренцой Козимовной Ковригин остался недоволен. Собой недоволен. Действительно, что он мог узнать существенного? Тайна – вот ответ, с ней живи и не думай её разгадывать. Может, так и должно быть? Друг Горацио и так далее… Но мог бы спросить о мелочах. О Кардиганове-Амазонкине, например. Он-то с какого хрена увлёкся Лоренцей Козимовной? И не по её ли просьбе или даже указанию катался в Синежтур и в Журино?

В коридоре шумно заговорили. Вернее, шумно говорила Свиридова, а Хмелёва ей что-то робко отвечала. Или обещала.

– Ну, и как, поболтали по-бабьи? – вышел из кабинета Ковригин.

И увидел: веки у Хмелёвой покраснели и припухли. – Так мы тебе, легкомысленному шалопаю и хвастуну, всё и вывалим! – сказала Свиридова. – Кое о чём, с разрешения Леночки, я тебе сообщу. Но это потом…

– Я предлагаю вам отобедать сейчас где-нибудь. Хотя бы в «Рюмочной» возле Консерватории.

– Там полно музыкантов и театральных людей. А Лене сейчас нет нужды появляться в центре Москвы. Вам, Леночка, нужно вести себя так, как я вам посоветовала. И быть наготове. И ждать моего звонка. Если вы, конечно, согласны…

– Я согласна, Наталья Борисовна!

– Ну и славно, – сказала Свиридова. – И не поддавайтесь на его уловки, жалобы и посулы. Ковригин, подай девушке пальто. Поухаживай за ней. Всё же ты побыл её воздушным мужем. На полчаса.

Уже застёгивая пуговицы пальто, Хмелёва сказала:

– Александр Андреевич, я очень признательна вам за ваши старания отыскать меня в тайниках журинского замка. Я тронута этим…

– Но отыскал-то он Древеснову, и сейчас эта Древеснова проживает в замке, – сказала Свиридова, – так что не берите в голову его подвиги. И помните, Леночка, о нашей договорённости…

– Не забуду, – сказала Хмелёва.

Закрыв за Хмелёвой дверь, Свиридова произнесла с драматическими интонациями героини забытой нынче пьесы «Овечий источник»:

– Бедолага! Досталось ей от этого негодяя!

Закурила.

– Расскажи, – сказал Ковригин.

– Будет желание, будет настроение, расскажу, – хозяйкой сундуков с сокровищами Свиридова пообещала Ковригину поделиться с ним двумя талерами. – Ну-ну, – сказал Ковригин, – а я, пока вы проливали слёзы, сумел доверительно пообщаться с Лоренцой Козимовной.

– Т-а-а-ак, – Свиридова погасила сигарету и вмяла её в пепельницу.

– Пошли в спальню, – сказала она. – Надо разобрать второй китайский чемодан. Там есть кое-что для тебя.

68

Разборкой чемодана, естественно, смогли заняться не сразу. А когда смогли, начались удивления Свиридовой.

– Да что же это такое! – возмутилась Наталья. – Неужели я всё забыла в гостинице Гуанчжоу?

То есть выяснилось, что ничего ценного или хотя бы забавно-интересного для Ковригина во втором чемодане не нашлось. Ну, если только халат с шаолиньскими монахами в бойцовских позах на тёмно-синих сумерках шёлка (халат Ковригин молча не одобрил). Половину чемодана занимали прозрачные пластиковые пакеты с костями, сушёными травами, в частности – ростками бамбука, панцирями морских гадов и увядшими лягушками.

– Это ещё что такое? – спросил Ковригин.

Оказалось – наборы традиционных лекарств. Какие предстояло ещё отваривать или вымачивать.

– По заказам болящих, – пояснила Свиридова. – Но один из отваров буду готовить для себя. Чтобы ты был мною доволен.

– Я и так тобою доволен, – сказал Ковригин. – Твоё тело ни в каких китайских отварах не нуждается.

– Но что я тебе-то купила? – суетилась у чемодана Свиридова. – Или не купила? Что ты мне заказывал?

– Ничего я не заказывал, – сердито сказал Ковригин. – Если только местного дракона… В шутку!

– Вот-вот! – обрадовалась Свиридова. – Я тебе купила живого водяного дракончика из Жёлтого моря. Везла его в мешке с водой, но на таможне в Гуанчжоу его отобрали, отправили на экспертизу, сказали, что, если всё по закону, его доставят в Москву.

– Где же мы его будем держать? – озаботился Ковригин. – И чем кормить? Впрочем… В связи с побратимством его можно будет отправить в Синежтур и там пристроить в водоёмы ресторана «Лягушки»…

– А что! – воодушевилась Свиридова. – Это может быть очень красиво!

«Да, – представил себе Ковригин. – Окажутся в зале Тортиллы в водоёме под фонтаном чанчжоужский дракон и тритонолягуш Костик. Кто кого сожрёт? Или станут хозяйничать вместе?»

– Ну вот, – сказала Свиридова, – тут ещё несколько вееров. Забирай все. Раздаришь поклонницам произведения искусства. На некоторых, кстати, мелкие драконы. Вроде шпрот.

– Сколько у задержанного на таможне зверя, – спросил Ковригин, – было лап?

– Не знаю, – сказала Свиридова. – Вроде бы семь… Но неужели я должна была пересчитывать ему лапы? А что в этом пакете? Ба-а, да тут игрушки! Панды, драконы! Вот у них и считай лапы!

Панды были из искусственного меха, чем-то плотно набитые, возможно, что и опилками. Гибкие драконы изготовили из неизвестного Ковригину пластика.

– Поиграешь такими монстрами, неведомо из чего, – сказал Ковригин, – и зачастишь в туалет. А может, и волосы повыпадают.

– А ты пореже играй! Делами занимайся! А то всем недоволен.