Лямель и принцесса Нарла

– Мне помешали, вы сами всё видели, – холодным тоном ответила Эльда.

– Это твоя ошибка… Меня они достали!

– Позвольте, я разберусь с ними, – показывая на дверь, через которую увели друзей, обратилась Эльда.

– Уже поздно, Эльда. И всё из-за тебя, – показывая оскал, возразил герцог. – Я не допущу больше никаких неприятностей. Ты будешь сидеть и ждать моих указаний.

После этого герцог демонстративно встал и громко закашлял, обращая внимание короля на себя. Тот был настолько увлечён рассказом, что совершенно позабыл о важных делах. Мелзор подошёл к королю Балрусу и сидящей рядом Нарле и упал на колени:

– Великий король, о светлоликая принцесса, я преклоняю колено перед вашим домом, предками и перед именем вашим и благодарю искренне за столь радушный приём, – затем, повернувшись к Нарле, продолжил: – С тех пор как я был ослеплён лучезарной красотой вашей, я не мог найти себе места. Вы похитили моё сердце, и теперь оно бьётся из-за вас и только ради вас. О принцесса, я, может, и смел, и отважен, но перед вами трясусь, словно мальчишка, трепетно лаская взором вашу красоту. За всё прошедшее время вы стали смыслом всех моих деяний. Каждый раз, когда я вступаю в неравную битву ради справедливости, передо мной возникает ваш лик, и я выживаю. Я выживаю ради того, чтобы удостоиться вновь появиться перед вами, принцесса. Не отвергайте скитающуюся душу и примите мои чувства, – он говорил, тщательно перебирая каждое слово, мастерски играя эмоциями. Мелзор умел имитировать дрожь, искренность и даже любовь, он был мастером лицедейства. – Ваше Величество, – обращаясь к королю, продолжил герцог, – смея заверить вас и себя в глубоких чувствах к вашей дочери, я наберусь мужества, чтобы попросить руки её, и смею надеяться, что стану частичкой вашей великой династии, соединяя на века узами родства два королевства – Зареб и Кесгор!

Герцог Мелзор, конечно же, получил одобрительный ответ короля ещё в письме, причиной которого и стал его поспешный визит. Но официального предложение не было. Герцог постарался ещё больше проникнуть в душу Балруса, играя на всех его слабостях. И у него это получилось. Душераздирающая речь рыцаря-отшельника, безусловно, тронула короля Балруса:

– Встаньте, дитя моё. Вы, конечно, заслуживаете моего доверия и доверия всех моих подданных. Ваша доблесть уже давно сказала всё за вас, и я, – высоким церемониальным тоном произнёс он, – король Балрус, владыка двух долин, правитель орлиной горы, что даёт исток великой реке, и хранитель священной гривы… – после этих слов король посмотрел на свою дочь, что молча сидела рядом, и, разглядев в её лице явное нежелание, замешкался. Но в итоге, взяв себя в руки, закончил: – Благословляю узы между семьями «священной гривы» и Фалмарков, – после он громко изрёк: – Объявляю завтрашний день днём вечных уз. Да будет свадьба! – радостно воскликнул король, поднимая над головой бокал отменного сагалского вина. Все гости громко поздравили будущую чету, и только трое тихо наблюдали за всем этим: крайне недовольная принцесса, не смеющая перечить отцу, герцог Мелзор с притворной улыбкой и Эльда, ненавидяще взирающая на всех.

Король Балрус был очень добрым, но, увы, не достаточно мудрым правителем, чтобы разглядеть зло, таящееся в герцоге. Объявив день свадьбы, он, сам того не зная, обрёк на погибель себя как короля и всё королевство, где при его правлении жили свободные и счастливые люди. Хотя полностью и бесповоротно осудить короля в его недальновидности было бы неправильно. Ведьма, сколь бесполезной ни привык бы называть её герцог Мелзор, смогла, однако, воздействовать на волю государя. На протяжении нескольких лет Эльда затуманивала разум короля Балруса, и тот так и не смог разглядеть упадок некогда процветающего Кесгора, даже по неутешительным рассказам побывавших там людей.

Словно всё перевернулось вверх тормашками: королевство в опасности, Лямель и Руан в темнице, принцесса Нарла завтра венчается у священного алтаря… Постойте-ка, я, кажется, чувствую лёгкое дуновение. Это же восточный ветер напоминает о себе. Он мечется, блуждает, гарцует, словно жеребец, извещая нас о надежде. Ветер унёс непоседливый гриб, пролетая над верхушками заребских башен, и под покрывалом мерцающего небосвода осторожно доставил, как и обещал, к Семриали, обеспокоенно ожидавшей друзей под ветвями старого дуба. Передав гриб в заботливые руки нимфы, ветер удалился бушевать по вольным просторам, не замечая перед собой никаких преград.

– Где ты был? – строго и взволнованно спросила она.

Однако он молчал. Еле придя в себя от головокружительного полёта, Фунгус со странной тревогой в глазах взглянул на хранительницу. Нимфа никогда ещё не видела, чтобы беспечный гриб был так измучен.

– Что случилось? Где ты был? – повторила она.

– Их поймали. Лямеля и Руана поймали! – бормоча в панике, ответил Фунгус. – Зачем вы ввязали меня в эту историю? Я чуть не попался ведьме!