Либеральные идеи в царской России. От Екатерины Великой и до революции

Говоря о своей стране, Кистяковский выступал за сотворение нового общества, в фундамент которого были бы положены как европейская политическая теория, так и опыт и традиции собственно России. Выражая осторожный оптимизм относительно того, что он называл «внутренним сознанием о праве и не-праве, живущим в народной душе», он указывал на некоторые существовавшие в России формы общественной организации (земельные общины, артели и т. д.), в которых действовал принцип распределительной справедливости [Кистяковский 19096: 114]. Российское правосознание, по его мнению, можно развивать, если закреплять в законе эти внутренние этические нормы, заниматься внутренними, духовными поисками: чтобы пробудилось правосознание российской интеллигенции, она «должна уйти в свой внутренний мир, вникнуть в него для того, чтобы освежить и оздоровить его» [Кистяковский 19096:126]. Уважение к праву и личное саморазвитие должны были помочь установлению правого строя и созданию социалистического государства.

В своем видении внутренней и внешней свободы (мы могли бы сейчас назвать их нравственной и политической соответственно) Кистяковский следовал Канту и подчеркивал, что связь между внешней свободой, гарантированной законом, и внутренним духовным развитием может быть взаимной. «Но внутренняя, более безотносительная, духовная свобода, – писал он, – возможна только при существовании свободы внешней, и последняя есть лучшая школа для первой» [Кистяковский 19096: 98][311]. Однако при этом он вовсе не отрицал возможности конфликта между двумя видами свободы; согласно его концепции, ограничения, накладываемые законом на полномочия государства и власть одного индивида над другим, должны постоянно пересматриваться для того, чтобы у каждой личности была возможность максимально полно реализовать свой потенциал. В социалистическом государстве, писал он, позитивные меры, направленные на уменьшение неравенства, в какой-то степени будут ущемлять сферу негативной свободы индивида [Кистяковский 1990:159]. Однако он считал, что это не так уж плохо: по мнению Кистяковского, когда не оспаривается безусловное право на существование обоих видов свободы, понятия «правовой» и «социалистический» сливаются друг с другом.

Таким образом, его доводы в защиту права представляют собой попытку примирить друг с другом концепции свободы, заложенные в основу как либерализма, так и социализма, при этом признается, что, поскольку они постоянно взаимодействуют, установить окончательное равновесие между ними принципиально невозможно.

5.2. Конфликт между свободами и либеральной историей: П. И. Новгородцев

5.2.1. Метафизический идеализм

П. И. Новгородцев не писал мемуаров, и источников, которые содержат значимые факты его биографии, совсем немного[312]. Он родился в Бахмуте, уездном центре Екатеринославской губернии, в купеческой семье. Окончив в 1884 году с золотой медалью Екатеринославскую гимназию, поступил на юридический факультет Московского университета. Четыре года (между 1888 и 1899 годами) он провел в Европе, по большей части в Германии (Гейдельберге и Берлине), а также во Франции (Париже). Поездки за границу должны были расширить его академический кругозор, в перспективе привести к написанию докторской диссертации и получению профессорского звания. Эти стажировки, пришедшиеся на годы, когда формировалось его философское и юридическое мировоззрение, оказали огромное влияние на Новгородцева [Литвинов 2006: 10]. В 1896 году он начал читать лекции в Московском университете и вскоре после этого опубликовал два своих труда: магистерскую диссертацию «Историческая школа юристов, ее происхождение и судьба. Опыт характеристики основ школы Савиньи в их последовательном развитии» [Новгородцев 1896] и докторскую диссертацию «Кант и Гегель в их учениях о праве и государстве. Два типических построения в области философии права» [Новгородцев 1901а], в которых четко прослеживается его увлеченность неоидеализмом.