«…И будильник тикает в тишине,
точно дом через десять минут взорвётся
…»Иосиф БродскийЛожась отдыхать, корректирую стрелкуК отметке звенящей командой: «Подъем!»Её не услышат лишь пьяные в стелькуОставшись в блаженном бесчувстве своём.В «хрущёвке» моей двери хлопают рано./А звоны будильников раньше на час!/Запрятав тяжёлые руки в карманыСпешит к остановкам трудящийся класс.К стихам равнодушный, поэзии чуждый,Порою с похмелья не сдержан, угрюм…В компьютерный век остаётся он нужнымСноровкой своей, дополняющий ум.И тиканья звук не волнует. Хотя быУже потому, что приметы правы:Как не было дела до дома Хаттабу,Так нет и «заказов» у местной «братвы».Река
Над серыми тяжёлыми домамиРазлёгся вольно утренний покой.Опять меня встречаешь ты дымамиЗадолго до рассвета город мой.Блестит зеркально хмурый лик Азовья,Не тронутый низовкой поутру.И смог обвил унылой лентой вдовьей,Протянутые к небу шеи труб.Полоска света мутного востокаРисует дня расплывчатую тень.Рыбак у заводского водостокаРаскинул снасть, надеясь, что за деньДесяток рыбин, от фенола сонных,Заплещутся на дне его садка…Завёрнутое в радужную плёнкуУносит время под мосты река.Рынок
То, что в Сорочинцах раз в году,У нас каждый день суетой заполнен.Товары в продаже любые в ходу,Названий – невозможно запомнить!В любую погоду, какая ни есть,Кипит толчея – и в сушу, и в слякоть.Всегда покупатель стремится пролезтьК товару – потрогать, полапать.Бабуля, которой что гривна, что «рубель»,Прищурившись, осматривает полки.И пышная дама при кольцах и в шубеНеспешно отсчитывает медяки.А это чиновник, одевшись поплоше,Торгуется – выбрать крупнее яйцо…Вся независимость вышла на площадь,И вся демократия налицо.«Пала Бастилия, Зимний взят…»
Пала Бастилия, Зимний взят,Белый Дом почернел от дымаА у пивбара мужчины стоят –Жизнь, она, братцы, непобедима!Кучма сменил на посту Кравчука,Мы же имеем то, что имеем.Так оно будет всегда, покаВсе поголовно не поумнеем.Беды растают тогда, как воск.В домнах остывших засвищут пташки.Каждый получит отдельный киоск,А на полях зацветут ромашки.«Заморозков нет ещё, и в этом прелесть…»