Читаем Личное мнение полностью

Ещё один день из многих и многих,Ушедших уже и по возрасту старших,Какие, утомлённые от дорогиСвоё дожидаются, в очередь ставши.Ещё один день из теснящейся кучи.Обычный, серийный, не сделанный штучно.И только в аванс, может быть, и в получкуПодвеселенный духом сивушным…Окно. Занавеска колеблется в ритмеДвери, открываемой неосторожноНа улицу, где ещё в утреннем гримеСветлеют деревья и лица прохожих.

Обычный путь

Троллейбус катит в тот микрорайон,Где, как солдаты, вставшие на стражу,Закованные в пасмурный бетон,Толпятся короба многоэтажек.Взгляд женщины бессмыслен, туп и пуст.Мужчина в пол уставился угрюмо.Обычный вечер и обычный путь.Годами не сменяемая дума.Их разговор отрывист и ворчлив,Как будто эти двое в вечном споре.Когда-то случай их соединив,О них свою заботу бросил вскоре.Их дома ждёт убогий, скудный стол,Цветные миражи телеэкрана…Но уж в дороге настигнет сон –Они поднялись утром очень рано.Не посетит их ни любовь, ни страсть,Сердцам их болью нежной не забиться,Им поскорей бы на кровать упастьИ до рассвета в тяжком сне забыться.Троллейбус продолжает свой маршрут,В изгибы улиц вписываясь плавно.Плакатов мимо, славящих наш труд,И мимо здравиц в честь великих планов.

«Кучка людей, молодёжная свора…»

Кучка людей, молодёжная свора,Словно сбежавшая с острова доктора Моро.Все они, в общем, приличные внешне,Наголо бритые и в современной одежде.И говорящие на понятном, как будто, наречье…То есть, породы, возможно, они человечьей…Не обольщайтесь, однако, внимательней гляньте.Чуть поскребите – сползёт впечатления глянец,И обнаружится правда в общении скоро –То пациенты из клиники доктора Моро.

Слободка

Не устану бродить по твоим переулкамИ окошек вечерний прищур замечать.Старый город у моря, родной Мариуполь,Ты начало пути и последний причал.Озареньем неона блистают бульварыИ ночные кафе предлагают уют,А у кромки волны молчаливые пары,Освещённые бликами моря идут.Я иду с ними рядом, иду им навстречуСо своею заботой, своею судьбой.Вечер в ночь переходит. Никем не замечен,Я иду, Мариуполь, в обнимку с тобой.С шелестящей листвою мелодия спорит,Осторожно несёт её к берегу бриз.Волны музыки вторят волнению моря.Старый город, с тобой они переплелись.Отбивает ударник горячие ритмы,Бас-гитара гудит и рокочет накат.Я к тебе, Мариуполь, никак не привыкну.Ты другой, но и тот же, как годы назад.Ты к кому-то повернут неласковым боком,Но незваный приезжий уж не обессудь…Мне Слободки и Гавани звёздочки оконИ надежду, и терпкую радость несут.

Мариуполь

Перейти на страницу:

Все книги серии Аэлита - сетевая литература

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия