Читаем Личное мнение полностью

Вокзал, платформы для посадки,Перекидной над поездами мост.Депо и школа нерушимой кладки.В кустах сирени спрятанный погост.Проулки немощные, в ухабах.Колхозный рынок – прежней жизни дар.И мужики всё те же, те же бабыПринёсшие из дома свой товар.Как будто не гремели пятилетки,Войны не прокатился тяжкий смерч…Заботы те же – хлеб насущный, дети,Работа, свадьбы, рождение и смерть.Но я отсюда, здесь зарыт мой кореньЕго векам не в силах перевесть,На что угодно я готов поспорить:России мощь и вся основа – здесь!Все, кто Россию тужился осилить,В её порой лихие времена,Позабывали, что ещё РоссияСвоей необъяснимостью сильна.Полей её бескрайние просторыЛесов суровость, хмурых гор чреда…И дух бунтарский, подавить которыйВрагу не удавалось никогда.

Отъезд

Последнее слово: «Прощай!»Это по-русски.С тайного снята печать –Сердцу разгрузка.Что делалось вкривь или вкось, –А было не мало! –Ушло, как авто под откосС водителем шалым.И шапку сорвав с головы,Кланяясь в пояс,Слышу укоры молвы,Но не беспокоюсь.С натужной улыбкой застыв,Замечу, растроган –Ничто не забыв, но простив,Желают мне: «С Богом!»

Эпоха

Суета. Калейдоскоп из лиц,Фраз пустых и звонких, как стаканы,Великанов, падающих ниц,Карликов в доспехах великанов.Пастыри задуренной толпы –Все они апостолы наживы! –К будущему глухи и слепы,В обещаньях откровенно лживы.И толпа, приемля эту ложь,Безразлична к будущему столь же.Ей опять мерещится делёж.И стремленье каждого – побольше!Не страшась ни бога, ни молвыЖить хотят с приплясом и припевом,Спать на ложе в страсти пропотелом,И чтоб вволю водки и жратвы.Такова эпоха. Из неёМожно выйти бессловесным трупом,В шаге приноравливаясь к трубамГромко восхваляющим её.И она не хуже, не страшнейВсех эпох, вместивших наших предков.Если взять любую, то и в нейС адом рай соседствовал нередко

Общий дом

«В доме со стеклянными стенами нельзя бросаться камнями…»

Английская пословицаНаш общий дом – невзрачный, крупноблочный.Его неспешно строили века.Но у кого-то, знаю это точно,Бросать в нём камни чешется рука.Он – не стеклянный дом,Покрепче будет.Да и не камни – жалкие плевки…И потому ещё спокойны людиПри виде взмахов крошечной руки.Пока ещё надёжны стены домаИ связь, веками свитая, цела,Но пыжатся, кидая камни, гномы,Надеясь вдруг услышать звон стекла.Пока они стараются без толку,Но если выбьют шибку из окна,На них не меньше упадёт осколков –Судьба нам уготована одна

Ты поверь мне, Россия!

Перейти на страницу:

Все книги серии Аэлита - сетевая литература

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия