Лидерство без вранья. Почему не стоит верить историям успеха

Лидеры должны иметь возможность играть спектакль, демонстрировать энергичность и обращать внимание на других независимо от того, как они чувствуют себя в этот момент. Однажды зимним днем 2004 г. генеральный директор сети казино Caesars Гэри Лавмен посетил занятие в бизнес-школе, на котором студенты обсуждали его. У него был грипп и высокая температура – около 38 °C. Как нормальный разумный человек, Лавмен наверняка предпочел бы быть где угодно, только не на двух подряд лекциях с 8:00 до 12:00. Но в тот день Лавмен хорошо подготовился к выступлению. Будучи лидером компании с десятками тысяч сотрудников, он понимал, что многие сотрудники видят его в лучшем случае не чаще раза в год и их общение с ним обычно оказывается очень кратким. Лавмен знал, что эти минуты общения важны и что независимо от его самочувствия и событий его жизни или в компании он должен с полной отдачей участвовать в этом общении. Он должен показывать окружающим, что находится в расцвете сил – интеллектуальных и физических, что он внимателен, вникает в суть дела и способен привести компанию к успеху. Поэтому, несмотря ни на что, Лавмен, точно так же, как Дэвис-Блейк, должен был показать себя настоящим лидером.

Эти два лидера, как и многие другие, понимают, что последнее качество, необходимое лидеру в решающие моменты, – это подлинность (по крайней мере, если это означает, что он осознает и демонстрирует свои истинные чувства). На самом деле демонстрация подлинности – это поведение, в значительной степени противоположное тому, что должен делать лидер. Лидерам необязательно быть верными себе. Скорее, они должны вести себя соответственно ситуации и тому, чего хотят от них окружающие. А хотят от них, чаще всего, уверенности в том, что все получится и что они на верном пути.

Джина Бьянкини, основавшая Ning вместе с Марком Андриссеном из Netscape, а недавно запустившая Mightybell (обе компании работают в сфере социальных сетей), – предприниматель из Кремниевой долины, входящая в составляемый журналом Fortune список самых влиятельных женщин. Будучи предпринимателем, Бьянкини хорошо понимает, как важно излучать уверенность, чтобы привлекать талантливых сотрудников, клиентов и капитал. Стартапы, как всегда, переживают взлеты и падения, и временами Бьянкини, как и любой другой основатель компании, испытывает разочарование и сталкивается с проблемами, которые подвергают испытаниям ее компетентность. У нее есть несколько доверенных лиц, с кем она может быть абсолютно откровенной, но на публике она всегда бодра и позитивна. Отчасти это отражает ее искренний энтузиазм в отношении миссии ее компании, а отчасти связано с тем, что для предпринимателя важно казаться исполненным энтузиазма и уверенности в себе – независимо от личных обстоятельств.

Но не только руководители должны проявлять эмоции, которых они могут и не испытывать на самом деле. Умение не поддаваться личным чувствам или пристрастиям является важнейшей чертой выдающихся людей во многих областях. В спорте игроки часто «играют через боль», забывая о недомоганиях, усталости и унынии. Чтобы преодолевать препятствия, они открывают в себе новые силы, о которых, возможно, даже не подозревали. Большие достижения предполагают, что человек преодолевает трудности, а не пасует перед ними, – и, уж конечно, он не поддастся соблазну быть самим собой в полной мере.

Социолог Арли Хохшилд писала о представителях профессий вроде продавцов, специалистов по обслуживанию клиентов, стюардесс и, конечно же, работников парка Disneyworld («самого счастливого места на земле», хотя его сотрудники не всегда с этим согласны)[148]. Они обязаны проявлять положительные эмоции, необязательно ощущаемые ими на самом деле[149]. Арли Хохшилд отмечает:

Эмоции… могут поддаваться и часто поддаются управлению. Человек старается пробуждать или сдерживать в себе чувства, «подходящие» для конкретной ситуации… В интеллектуальных профессиях… делается больший упор на способность человека работать с эмоциями. Изучение классовых различий в воспитании детей позволяет предположить, что семьи среднего класса активнее готовят своих детей к управлению эмоциями, а семьи рабочих – меньше[150].