Лидерство и самообман. Жизнь, свободная от шор

— Да вся эта зашоренность, — сказал я. — Если другие по отношению к нам носят шоры, что мы можем сделать? Я хотел бы знать: как снять шоры, если другие насильно их надевают вам на глаза?

Тут Бад встал и задумчиво потер подбородок.

— Что ж, Том, — сказал он, — мы, конечно, будем говорить о том, как снять шоры. Но сначала надо понять, как мы их надеваем. Позвольте я кое-что расскажу.

11. Измена самому себе

— Наверное, сначала вы решите, что это довольно глупая история. Она даже не имеет отношения к работе. Мы перенесем ее эффект в офис чуть позже. В любом случае история простая и довольно приземленная. Но хорошо показывает, как мы оказываемся в шорах.

Много лет назад, когда Дэвид был еще младенцем, я проснулся от его криков. Сыну было тогда примерно четыре месяца. Я помню, как посмотрел на будильник: час ночи. И тогда я почувствовал, подумал, ощутил, будто надо что-то сделать. А именно — встать и пойти к Дэвиду, чтобы Нэнси могла поспать.

Если подумать, это вполне очевидно, — уточнил он. — Все мы люди. И когда на нас нет шор и мы видим в окружающих людей, эти очевидные соображения преобладают: мы понимаем, что у них, как и у нас, есть свои надежды, потребности, заботы и страхи. И порой возникает желание помочь другим, сделать что-то для них. Понимаете, о чем я говорю?

— Да, вполне ясно, — сказал я.

— И это был такой случай: я хотел что-то сделать для Нэнси. Только все дело в том, что я не поступил в соответствии с этим побуждением. Я остался в кровати и продолжал слушать, как плачет Дэвид.

Мне это было тоже понятно. Я много раз ждал, пока Лора встанет к Тодду.

— Можно сказать, я предал свое желание сделать что-то для Нэнси, — уточнил он. — Возможно, это покажется преувеличением, но я имею в виду, что, действуя вразрез с внутренними побуждениями, я предал собственное представление о том, кем я должен стать для другого человека. Это можно назвать изменой самому себе.

Джефферсон повернулся к доске.

— Не возражаете, если я сотру схему? — спросил он, указывая на изображение модели двух вариантов поведения.

— Конечно, нет, я ее запомнил.

На ее месте в левом верхнем углу доски Бад записал следующее:

«Измена самому себе»

1. Действия, идущие вразрез с тем, что, как мне кажется, я должен сделать для другого, называются изменой самому себе.

— Измена самому себе встречается постоянно, Том, — добавила Кейт. — Полезно привести еще несколько примеров. Бад, не возражаешь?

— Пожалуйста.

— Вчера в Нью-Йорке я посетила Рокфеллер-центр, — начала она. — Зашла в лифт, двери стали закрываться, и тут кто-то вышел из-за угла и бросился к кабинке. Я подумала, что нужно придержать для него дверь. Но не сделала этого! Лифт закрылся, а у меня в памяти осталась протянутая к створкам рука этого мужчины. С вами такое случалось?

Я вынужден был согласиться и смущенно кивнул.

— Или вот еще: вспомните, как вы чувствовали, что нужно помочь ребенку или жене, но потом раздумывали. Или когда хотели перед кем-то извиниться, да так и не решались. Или владели информацией, которая могла пригодиться кому-то из ваших коллег, но оставили ее при себе. Или нужно было остаться сверхурочно, чтобы закончить работу, но вы ушли домой, никого не предупредив. Продолжать можно долго. Я испытывала все это сама — и вы наверняка тоже.

— В целом да.

— Все это — примеры измены самому себе: случаи, когда я чувствовала, что должна совершить определенные действия для других, но не делала.

Кейт замолчала, и вступил Бад.

— Подумайте об этом, Том. Идея не особенно выдающаяся. Она столь же проста, как кажется. Но ее последствия поразительны. Они удивительно непростые. Попробую объяснить.

Вернемся к истории с плачущим младенцем. Представьте этот момент. Я собирался встать, чтобы Нэнси выспалась, но не встал. Я продолжал лежать в кровати рядом с ней, и она тоже не двигалась.

Бад говорил и одновременно рисовал в центре доски схему:

— В тот момент, когда я просто лежал и слушал, как плачет наш ребенок, какие чувства могли у меня появиться по отношению к Нэнси?

— Возможно, вы упрекали ее за лень, — сказал я.

— Хорошо, «лень», — согласился Бад, добавляя это слово на доску.

— Считали ее нечуткой, — добавил я. — Скорее всего, думали, что она вас не ценит, она бесчувственная.

— Ловко у вас получается, Том, — сказал Бад с насмешливой улыбкой, перенося мои слова на доску.

— Ну, наверное, у меня хорошее воображение, — подыграл я. — Сам ведь я это знать не могу.

— Нет, конечно же, нет, — сказала Кейт. — Да и ты тоже, Бад, правда? Вы оба, наверное, были бы слишком заняты сном, чтобы обо всем этом думать, — со смехом возразила она.

— О, вызов принят, — засмеялся и Бад. — Но спасибо, Кейт. Ты подняла интересный вопрос насчет сна. — Обернувшись ко мне, он спросил: — Как вы думаете, Том? Нэнси действительно спала?

— Возможно… но сомневаюсь.

— То есть вы думаете, что она притворялась спящей?

— Я бы так сказал.

Бад написал на схеме «притворщица».