Лихо

— Мой сын умер, — сказал Аверьянов. — При родах. Он одновременно рождался и умирал. Я не знаю, как такое возможно. Пришлось ему мертвому придумать имя, чтобы похоронить, чтобы надгробие не было пустым.

Что-то внутри надорвалось, и Аверьянов заплакал.

— Тащи тетрадку, — сказал пес.

Осел выбежал из комнаты и почти сразу вернулся. Пес срезал скотч. Аверьянова трясло. Казалось, лицо сейчас лопнет.

— Тихо, тихо, — сказал осел.

Он положил ему на колени заляпанную кровью тетрадь и ручку.

— Пиши, — сказал пес.

Аверьянов слез с кресла и опустился на пол. Слезы капали на бумагу. Он вытер нос рукавом и начал.

22

Время приближалось к обеду, но посетителей в кафе было мало. В углу сидел тощий мужик с бокалом пива. Судя по выражению оплывшего лица, уже не с первым и не со вторым. У окна симпатичная девушка ела из горшочка борщ. Время от времени она отвлекалась на смартфон. Вся публика тут собиралась ближе к вечеру. Почти всегда одни и те же люди. Местная богема.

Соболенко подошел к стойке. Раздатчица улыбнулась ему.

— Привет, Ань, — сказал он.

— Привет, Игорек, — ответила она.

— Солянку, три хлеба и двести «Столичной».

— Двести?

— Пятница, короткий день. И я закончил на сегодня.

— Может, двести пятьдесят тогда?

— Я подумаю.

Расплатившись, Соболенко сел за стол, поглядел в окно. На улице моросило. На асфальте лежали влажные листья. Он достал смартфон и включил режим полета. Официантка принесла на пластиковом подносе горшочек, графин с водкой, столовые приборы. Соболенко размешал сметану, налил стопку.

В кафе зашел небритый и всклокоченный мужчина лет сорока. Быстро оглядев зал, он остановил взгляд на Соболенко. У того вдруг возникла ассоциация с беглым преступником. Стало неприятно. Мужчина сел за ближайший стол и положил руки перед собой.

— Заказ через кассу, — окликнула Аня.

Он немного нервно оглянулся:

— Спасибо, я пока не хочу.

— Ну сидите так, — пожала она плечами. — Нам не жалко.

Соболенко выпил и отвлекся на свои мысли. Они были невеселые. Утром опять поругался с женой. Причем сам же прицепился к какой-то мелочи, забыл, к какой именно, и устроил скандал. Жена швырнула в него влажное полотенце. Ушла в комнату и там громко плакала. Он кричал на нее из коридора. Потом выбежал из квартиры, хлопнув дверью. Они прожили вместе восемь лет и год до этого встречались. Но вот недавно он понял, что жена его раздражает буквально каждым движением, каждым словом, каждой интонацией. А когда последний раз у них был секс? Полгода назад? Правда, сексом то действие назвать было сложно. Полупьяный он вскарабкался на нее, кряхтел и сопел, пытаясь вставить вялый член в ее вялую вагину. Но член изгибался, как вопросительный знак, и внутрь не лез. Жена не помогала. Соболенко видел, что ей противно. Что же получается? Любовь закончилась? Как так вышло? И в издательстве все плохо. Непонятно даже, протянут ли они до конца года. Куча долгов, книжки не продаются, все более-менее приличные авторы ушли к столичному конкуренту. А где найти новых? Где современные Пушкины и Гоголи? Куда запропастился Достоевский? Но если и явится, попробуй еще продать его.

Соболенко не заметил, как выпил всю водку, а к солянке не притронулся. Аня была права. Надо взять еще пятьдесят. А лучше сто пятьдесят. Он махнул ей рукой и показал три пальца.

— И что это значит? — спросила Аня.

— Три по пятьдесят. А если сложить, будет сто пятьдесят.

Мужчина поднялся, будто вспомнил нечто важное, огляделся и решительно подошел.

«Это любовник моей жены. Сейчас плеснет в меня кислотой», — подумал Соболенко и ухмыльнулся.

— Игорь Анатольевич? — спросил мужчина.

— Он самый, — ответил Соболенко. — С кем имею?

— Можно присесть?

— Пожалуйста. Мы в свободной стране. Садиться у нас не запрещено.

И хрюкнул от собственной шутки. Мужчина сел напротив. Официантка принесла новый графинчик.

— Суп-то не будешь? — спросила она.

— Суп буду, — ответил Соболенко. — Жду аппетита. Где-то он бегает.

Гость нервничал. Руки его заметно подрагивали.

— Водки хотите? — спросил Соболенко.

Он ответил невпопад:

— Я зашел в редакцию. Мне сказали, вы здесь обедаете.

— Обед, плавно переходящий в ужин. Кто вы, незнакомец? Любовник моей жены? Коллектор? Корректор? Сам сатана по мою душу?

«Тормозни. Чего ты разошелся?» — подумал Соболенко.

Мужчина суетливо порылся в рюкзаке и достал пухлую картонную папку.

— Вот, — сказал он. — Это моя книга. Я хотел вам ее предложить.

— Вы новый Гоголь! — Соболенко наставил на него указательный палец.

Потом согнул и налил в рюмку водки.

— Не знаю, — ответил мужчина. — Вам виднее.

Он медленно, заметно стесняясь, стал двигать папку по столу. Соболенко ждал, когда она подъедет.

— Знаете, можно было просто прислать мне файл на емейл. И не терять время. Я бы прочитал. Я все читаю, что присылают.

— Подумал, так будет лучше.

— Так тоже неплохо. Ваше здоровье! — Соболенко выпил и признался: — Авторы нужны. Парадокс в том, что авторы есть, но их нет. Как один известный кот.

Мужчина продолжал о своем:

— Я потратил довольно много сил и времени. Думал, не получится. Но вроде смог выразить…

— Поздравляю. Написать книгу — уже подвиг.