Лираэль

Лираэль разделась и торопливо помылась, мысленно поблагодарив судьбу за то, что в день своего восемнадцатилетия переехала в комнату более просторную и с собственной простенькой ванной. Девушка задумалась, не переодеться ли полностью, чтобы платье не выдавало в ней Клэйру. Но в конце концов снова облачилась в рабочую форму второй помощницы библиотекаря. Ведь это то, кто она есть на самом деле, сказала себе Лираэль. Она честно заслужила право на красную жилетку. И никто не отнимет у нее этого права, даже если она – ненастоящая Клэйра.

Девушка едва успела увязать в плащ кое-какую одежду про запас и задумалась, а пригодится ли ей в конце весны и в начале лета тяжелый шерстяной плащ, как в дверь постучали, а в следующее мгновение в комнату вошла Киррит.

– Я вовсе не хотела говорить гадостей о твоей матери, – смиренно возвестила она с порога. – Я ее очень любила – мою Ариэлле, мою маленькую сестренку. Но она была странная, если ты понимаешь, о чем я, и вечно ввязывалась в неприятности. То и дело что-нибудь да натворит, и… ну… быть попечительницей – работа не из легких, когда приходится всю детвору держать в узде. Может статься, я недостаточно выказывала тебе, как я… ну да, тяжело это – не уметь провидеть, как к тебе относятся другие или как будут к тебе относиться в будущем. Я просто хотела сказать, что я любила твою маму – и тебя тоже люблю.

– Я знаю, тетушка, – отозвалась Лираэль, не оглядываясь и запихивая плащ обратно в сундук. Еще год назад она что угодно отдала бы за эти слова; ей так важно было почувствовать, что она не чужая, что здесь ее дом. А теперь – слишком поздно. Она покидает ледник, точно так же, как ее мать много лет назад, когда она бросила свою дочку, по-видимому, без малейших сожалений.

«Но это все в прошлом, – думала Лираэль. – А прошлое я оставлю позади, я начну свою историю сначала. Мне нет нужды знать, почему ушла моя мать и кто был мой отец. Мне нет нужды знать», – повторила она про себя.

Нет нужды знать.

Лираэль твердила про себя эти слова снова и снова, а мысли ее между тем обращались к «Книге памяти и забвения», что лежала в наплечной сумке, и к флейте, и к Темному Зеркалу в карманах жилетки.

Ей нет нужды знать, что произошло в прошлом. Но в то время как она, в отличие от прочих Клэйр, оставалась слепа к будущему, теперь она отличается от всех и в ином смысле. Что за ирония судьбы: вопреки всем ее надеждам и мечтам, она получила нечто прямо противоположное желанию своего сердца!

Ибо с помощью Темного Зеркала и новообретенного знания она теперь способна провидеть прошлое.

Глава тридцать первая Голос в листве дерев

Спрятавшись в каких-нибудь ста ярдах от опушки, принц Сэмет распростерся на земле как мертвый, в том самом месте, где рухнул с седла. Одна нога была покрыта запекшейся кровью, черно-алые кляксы забрызгали зеленые листья кустов, трепетавшие на ветру. Лишь при внимательном осмотре выяснилось бы, что раненый еще дышит.

Капустка, оказавшаяся вовсе не такой уж и нервной, благодушно пощипывала травку неподалеку. Иногда лошадка настораживала уши и вскидывала голову, но в целом на протяжении всего долгого дня ничто так и не потревожило ее мирной трапезы.

Ближе к вечеру, когда тени неспешно выползли из-под деревьев и удлинились, сливаясь друг с другом, легкий ветерок развеял жару одного из последних весенних дней. Он пронесся над Сэмом, частично засыпав его листьями, веточками, клочьями паутины, трупиками жуков и невесомо-легкими травинками.

Тоненькая травинка застряла у него в носу и защекотала ноздрю изнутри. Заходила ходуном туда-сюда, но с места не тронулась. Сэм дернул носом раз, другой и наконец оглушительно чихнул.

И проснулся. В первый момент принц решил, что напился вдрызг, а теперь мучается похмельем. Во рту пересохло, и пахло оттуда преотвратно. Голова болела адски, ноги ныли еще сильнее. Похоже, он вырубился в чьем-то саду: ох, стыд-то какой! Так пьян он был только раз в жизни, и повторять этот опыт Сэму не хотелось.

Он попытался было позвать на помощь, но едва с губ его слетело хриплое, жалобное карканье, Сэм вдруг вспомнил, что произошло.

Он убил двух констеблей. Двух человек, которые просто пытались исполнить свой долг. У них наверняка были жены и семьи. Родители, братья, сестры, дети. Поутру эти люди вышли из дому, никак не предполагая внезапной смерти. Вероятно, жены до сих пор ждут их к ужину.

Нет, подумал Сэмет, приподнимаясь на локте и уныло глядя, как алый отсвет заходящего солнца просачивается сквозь листву. Стычка произошла рано поутру. Жены, конечно же, уже знают, что их мужья не вернутся домой.

Сэм медленно, с усилием, сел и отряхнул с одежды лесной мусор. Надо бы и чувство вины с себя тоже стряхнуть, хотя бы на первое время. Это вопрос выживания.

Во-первых, надо отрезать штанину и осмотреть рану. Юноша смутно помнил, что наложил заклинание, которое наверняка спасло ему жизнь, но рана все равно еще свежая и того гляди откроется снова. Надо бы ее перевязать, ведь сил для нового исцеляющего заклинания ему не хватит.