Лираэль

– Маму я немножко знала, – промолвила Лираэль. Слова ее прозвучали так громко, что перекрыли даже журчание реки. – А отца – не знала совсем; его я желаю увидеть сквозь завесу времени. Да будет так.

Стремительный обратный бег солнечных дисков постепенно замедлялся. Образ, запечатленный в Зеркале, притягивал Лираэль все ближе, – и вот одно-единственное солнце ударило ей в глаза и ослепило ярким светом. А в следующий миг погасло – и пришла тьма.

Постепенно тьма отхлынула. Взгляду Лираэль открылась комната; на это видение странным образом накладывалась река Смерти – ведь вторым глазом девушка по-прежнему смотрела на нее. Оба образа казались размытыми, словно сквозь пелену слез. Вот только слез не было; Лираэль несколько раз моргнула, однако картина не прояснилась.

Комната оказалась просторная – не комната, а целый зал! В одном его конце виднелось огромное окно, но скорее как многоцветное пятно, нежели как лист прозрачного стекла. В нем ощущалась некая магия, ведь узоры и краски постоянно менялись. Впрочем, девушке все равно не удавалось разглядеть их в подробностях.

Через весь зал протянулся длинный, до блеска отполированный стол из светлого лакированного дерева, заставленный серебром; в громадном подсвечнике ясным желтым пламенем горели свечи из пчелиного воска; поблескивали солонки и перцемолки, соусники и супницы, и еще множество украшений, каких Лираэль в жизни не видывала. На блюде красовался наполовину разрезанный жареный гусь в окружении тарелок с разнообразной снедью.

За столом, на противоположном его конце, расположились двое. Лираэль сощурилась, пытаясь лучше рассмотреть их. Во главе стола, на стуле с высокой спинкой – ни дать ни взять трон! – восседал мужчина. Причем явно высокого ранга и наделенный немалым могуществом, несмотря на простую белую рубашку и отсутствие украшений. Лираэль нахмурилась и чуть сдвинула Темное Зеркало, проверяя, не обретет ли картина бо́льшую четкость. По комнате прошла радужная зыбь, но ничего больше не изменилось.

Конечно, существовали заклинания, улучшающие видимость, но Лираэль пока что не хотелось к ним прибегать: а вдруг видение возьмет да и растает совсем? Вместо этого девушка сосредоточилась на второй фигуре. Тем более что ее удавалось разглядеть куда лучше.

Это была ее мать. Ариэлле, младшая сестренка Киррит. Какая она красивая в мягком свете свечей! Длинные светлые волосы сверкающим водопадом струятся по спине, элегантное льдисто-голубое платье с глубоким декольте расшито золотыми звездами. А на шее поблескивает ожерелье из сапфиров и бриллиантов.

Лираэль попыталась сосредоточиться, и видение прошлого обрело резкость вокруг этих двоих, но еще больше помутнело и расплылось по краям, как будто все краски и свет сконцентрировались в фокусе ее взгляда. Одновременно река Смерти словно затуманилась. Девушка начинала улавливать звуки, как если бы она вслушивалась в разговор двух прохожих, идущих ей навстречу. Сотрапезники беседовали в церемонной придворной манере, что на леднике использовалась нечасто.

– Немало странного доводилось мне слышать под этим кровом, госпожа, – говорил мужчина, подливая себе еще вина и жестом отсылая фантомного слугу, что подоспел было ему услужить. – Но то, что прозвучало сейчас, затмевает все прочее.

– Не я этого искала, – проговорила женщина, и голос ее прозвучал до странности знакомо. Но не может же она его помнить? Лираэль исполнилось только пять, когда мать ее бросила. И тут девушка догадалась: просто эти интонации очень похожи на голос Киррит. Хотя звучат куда нежнее и мелодичнее.

– И никто из ваших сестер-прорицательниц не провидел того, чего вы от меня хотите? – переспросил мужчина. – И даже Девятидневная Стража?

– Никто, – подтвердила Ариэлле, склонив голову. По ее плечам и шее пошли красные пятна. Лираэль потрясенно наблюдала за происходящим: ее мама – и смущена? Но ведь эта Ариэлле немногим старше ее самой! Она казалась совсем юной.

Мужчина, похоже, думал примерно о том же, потому что промолвил:

– Моя жена умерла восемнадцать лет тому назад, но у меня есть взрослая дочь, примерно вашего возраста. И мне не то чтобы неведомы… гм…

– Грезы юных дев? Кипение юных страстей и все такое? – гневно перебила Ариэлле, вновь вскидывая на него взгляд. – Мне двадцать пять, сэр, и я не наивная девственница, мечтающая о своем избраннике. Я – Дочь Клэйр, и не что иное, как мое Прозрение, привело меня сюда, дабы возлечь с незнакомым мужчиной, который годится мне в отцы.

Мужчина отставил кубок и сочувственно улыбнулся. Но в глазах его затаилась усталость и – ни тени улыбки.

– Молю меня простить, госпожа. Воистину, я услышал отзвук пророчества, когда вы впервые заговорили со мною сегодня, но я выбросил ваши слова из головы. Завтра я покину этот кров и отправлюсь навстречу бесчисленным опасностям. Для любовных мыслей у меня нет времени, и родитель из меня вышел, по правде сказать, никудышный. Даже если бы я не уезжал завтра и мог бы остаться здесь, с вами, рожденное вами дитя, скорее всего, отца будет видеть нечасто.