Лираэль

Собака легонько подтолкнула Лираэль носом под коленку, разворачивая в сторону лодки. Девушка, спотыкаясь, побрела вперед. Глаза ей застилали слезы. Сэм с Моггетом далеко обогнали ее и уже подбегали к прибрежным ивам.

– Торопись! – встревоженно прикрикнула Псина, оглянувшись через плечо. Она уже слышала сухое постукивание костей и чуяла тлетворный запах падали. Мертвые неотвратимо приближались.

Лираэль, плача, перешла на неуклюжую трусцу. Если бы только она могла бежать быстрее, если бы только она лучше владела флейтой! Может, она сумела бы отбить хоть одного из беженцев…

Хоть одного из беженцев. Но одному удалось-таки убежать от мертвых!

– Тот человек в реке! – закричала она и прибавила ходу. – Мы должны спасти его!

Глава сорок третья «Прощание с Искательницей»

Даже притом что чуткий нос Псины не имел себе равных, а Моггет видел в темноте, как никто другой, путешественникам понадобился почти час на то, чтобы отыскать южака, успевшего добежать до реки. Он все еще лежал на спине, покачиваясь на волнах, но лицо его почти скрылось под водой, и дышать он, похоже, уже не дышал. Но когда Сэм с Лираэль подтянули его поближе к лодке, бедняга открыл глаза и застонал от боли.

– Нет, нет, – зашептал он. – Нет.

– Подержи его, – попросила Лираэль Сэма. И, быстро дотянувшись до Хартии, извлекла из потока несколько целительных знаков. Девушка проговорила их имена и сжала в горсти. Знаки, теплые и благодатные, мерцали мягким светом, пока Лираэль высматривала, куда пострадавший ранен, – чтобы наложить заклинание точно на нужное место. А как только чары начнут действовать, можно будет вытащить беженца из воды.

На его шее темнело огромное пятно засохшей крови. Но едва девушка коснулась пятна, раненый вскрикнул и попытался вырваться из рук Сэма.

– Нет! Зло!

Лираэль озадаченно отвела руку в сторону. Она же явно собирается прибегнуть к магии Хартии. Золотистый свет сиял ясно и ровно, а Свободной магией и не пахло.

– Он же южак, – тихо проговорил Сэм. – Они вообще в магию не верят – даже в анцельстьеррские суеверия, не говоря уже о нашей. Представляю, как тяжело им пришлось, едва они прошли за Стену.

– Земля за Стеной, – всхлипнул раненый. – Он нам землицы обещал. Дескать, фермы построите, заживете своим хозяйством…

Лираэль снова попыталась наложить заклинание, но раненый завизжал и принялся вырываться из Сэмовых рук. Отбиваясь от предложенной помощи, он несколько раз уходил под воду, и наконец Лираэль вынуждена была убрать руку и отпустить заклинание – и чары растаяли в ночи.

– Он умирает, – прошептал Сэм. Он чувствовал, как, капля по капле, из раненого утекает жизнь, как к нему уже потянулось холодное касание Смерти.

– Что нам делать? – растерянно спросила Лираэль. – Что?..

– Все мертвые, – пробормотал раненый, закашлявшись. Кровь, смешиваясь с речной водой, ярко алела в лунном свете. – Там, в яме. Мертвые, а все равно исполняли его приказы. Потом еще яд… Я предупреждал Храля и Мортина: не пейте! Четыре семьи…

– С ними все в порядке, – срывающимся голосом солгал Сэм в попытке утешить беднягу. – Они… им удалось скрыться.

– Мы бежали, мертвые – за нами, – шептал южак. Глаза его были открыты – но видели совсем не то, что Сэм с Лираэль. – Бежали днем и ночью. Они солнца не любят. Торбель повредил лодыжку, а я не мог… не мог тащить его.

Лираэль потянулась погладить раненого по голове. Он было дернулся, но тут же расслабился, не заметив в ее руках никаких подозрительных огней.

– Фермер сказал, река, – продолжал умирающий. – Бегите к реке.

– Ты добежал, – промолвил Сэм. – Река – вот она. Мертвые не могут пересечь текучую воду.

– Аххх, – выдохнул раненый – и умер, плавно соскользнул в другую реку, ту, что понесет его к Девятым Вратам и дальше.

Сэм медленно разжал хватку. Лираэль подняла руку. Над лицом погибшего сомкнулись волны, а «Искательница» отрулила в сторону.

– Мы даже этого не смогли спасти, – прошептала Лираэль. – Ни одного не спасли.

Сэм не ответил. Просто сидел на месте, глядя мимо нее на залитую лунным светом реку.

– Лираэль, иди-ка сюда, – тихонько позвала Псина со своего поста на носу. – Поможешь мне нести вахту.

Лираэль кивнула, изо всех сил пытаясь не разрыдаться. Нижняя ее губа беспомощно дрожала. Она перебралась через банки, уселась рядом с Псиной и крепко-крепко обняла ее. Псина молча терпела и ни слова не сказала насчет слез, орошающих ее шкуру.

Наконец руки Лираэль разомкнулись, и девушка соскользнула на палубу. Это накатил сон – тот, что приходит только после выигранной или проигранной битвы, когда все силы исчерпаны.

Псина чуть подвинулась, давая девушке улечься поудобнее, и, крутанув головой так, как не сумела бы ни одна собака, поглядела назад. Сэм тоже спал, свернувшись в клубок на корме; руль слабо двигался над его головой.

Моггет вроде бы тоже дремал на своем привычном месте под мачтой. Но, почувствовав взгляд Псины, кот приоткрыл один яркий зеленый глаз.

– Я тоже это видел, – сообщил Моггет. – На великой мертвой, на этой Хлёрр.