Лираэль

Сэм взял сверток в руки, но едва пальцы его коснулись обертки, все его существо пронзил лютый холод: он внезапно ощутил присутствие Смерти, невзирая на все заклинания и чары, вплетенные в каменную кладку вокруг и, казалось бы, призванные предотвратить любое соприкосновение с этим стылым царством.

Сэм отдернул руку и отступил к изножью кровати. Сердце его неистово заколотилось в груди, лицо и ладони повлажнели от испарины.

Подросток знал, что находится внутри этого якобы безобидного свертка. Это «Книга мертвых». Небольшой томик, переплетенный в зеленую кожу, с потускневшими серебряными застежками. И в серебро, и в кожу вложена защитная магия. Знаки сковывающие и ослепляющие, знаки заключения и заточения. Лишь тот, кто наделен врожденной способностью к Свободной магии и некромантии, мог открыть эту книгу, и лишь незапятнанный маг Хартии мог ее закрыть. Этот том вмещал в себя все познания о некромантии – и о противодействии некромантии, – что накопили пятьдесят три Абхорсена за тысячу лет. А также и многое сверх этого, ведь содержание фолианта не оставалось неизменным, но постоянно менялось, по-видимому, по прихоти самой книги. Сэм уже начинал читать ее – понемножку, вместе с матерью.

– Что с тобой? – встревожилась Эллимир, видя, что Сэм бледнеет на глазах. Зубы его стучали. Девушка отложила сверток на край постели и, подойдя ближе, коснулась лба брата тыльной стороной ладони. – Да ты совсем холодный! – удивилась она. – Ты мерзнешь?

– Мне нездоровится, – с трудом пробормотал Сэм. Страх сковал ему горло. Страх при мысли о том, что эта книга того гляди ввергнет его в Смерть и он снова с головой погрузится в ледяные воды реки, провалится сквозь Первые Врата…

– А ну марш обратно в постель, – приказала Эллимир, внезапно – сама заботливость. – Я позову доктора Шемблиса.

– Нет! – вскрикнул Сэм, представив себе придворного врача с его дотошными расспросами. – Все сейчас само пройдет. Просто оставь меня ненадолго.

– Как скажешь, – кивнула Эллимир, закрыла окно и укутала брата остатками одеял. – Но даже не надейся, что отвертишься от Птицы Зари. Разве что доктор Шемблис скажет, что ты очень, очень серьезно болен.

– Ничего подобного, – помотал головой Сэм. – Через пару часов я буду как новенький.

– А что вообще с тобой случилось-то? – поинтересовалась Эллимир. – Папа ничего толком не рассказал, а времени поговорить по душам не было. Он упомянул только, что ты спускался в Смерть и там угодил в неприятности.

– Ну вроде того, – прошептал Сэм.

– Как это на тебя похоже.

Эллимир подхватила сверток, с любопытством взвесила его на руке – и перебросила на постель рядом с Сэмом.

– Как хорошо, что у меня нет к этому предрасположенности. Представляешь, ты бы тогда стал королем, а я – Абхорсеном! И все-таки я очень довольна, что ты уже начал заглядывать в Смерть: маме сейчас очень не помешала бы помощь, а ты принесешь тем самым куда больше пользы, нежели возясь со своими игрушками. Между прочим, я как раз хотела попросить тебя сделать мне пару теннисных ракеток, так что зря я жалуюсь! Никто другой не поймет, что мне нужно, а я в теннис не играла со времен Уиверли. Ты ведь сможешь, правда?

– Да, – кивнул Сэм. Но думал он не о теннисе. А о книге, лежащей рядом, и о том, что он – преемник Абхорсена. Все ждут от него, что он со временем заступит на место Сабриэль. Ему предстоит, хочет он того или нет, изучать «Книгу мертвых». Ему снова придется войти в Смерть и бросить вызов некроманту – а может, и чему похуже, если только такое возможно.

– Может, я все-таки позову Шемблиса? – предложила Эллимир. – Ты ужасно бледен. Я велю принести тебе ромашкового чая; и, наверное, ничего страшного, если твое расписание вступит в силу только завтра. Ты ведь до завтра поправишься, правда?

– Думаю, да, – пробормотал Сэм, не в силах шевельнуть и пальцем. Близость книги словно заледенила его.

Эллимир снова окинула брата взглядом, в котором в равной мере смешались сочувствие, раздражение и досада. А затем развернулась и удалилась из спальни, хлопнув дверью.

Сэм остался лежать в постели, пытаясь дышать медленно и ровно. Он физически ощущал присутствие книги – точно какого-то живого существа. Змея свернулась кольцами и ждет, чтобы нанести удар, едва он дерзнет пошевелиться.

Принц пролежал так долго, очень долго, прислушиваясь к звукам дворцовой жизни, что долетали к нему в башню даже сквозь закрытые окна. Рутинная перекличка часовых на стене; обрывки разговоров во внутреннем дворе внизу; лязг мечей на фехтовальной площадке за внутренней стеной. А еще дальше – неумолчный шум моря. Белизаэр представлял собою почти остров, а дворец высился на одном из его четырех холмов в северо-восточном квартале. Спальня Сэма располагалась в башне под названием Морской Утес, не слишком высоко и не низко, где-то посредине. В период яростных зимних штормов морские брызги часто плескали ему в окно, несмотря на удаленность башни от берега.