Лираэль

Принц Сэмет, ежась от холода, стоял на узкой дозорной площадке у стены на второй по высоте дворцовой башне. Несмотря на его самую тяжелую шубу, ветер все равно пробирал насквозь, а согревающим заклинанием Хартии он заморачиваться не стал. Пареньку даже хотелось простудиться, ведь это спасло бы его от жесткого расписания, навязанного ему сестрицей Эллимир.

А стоял он на дозорной площадке в силу двух причин. Во-первых, ему хотелось посмотреть, не возвращаются ли отец или мать. И во-вторых, он надеялся ускользнуть из-под надзора Эллимир, а также всех прочих любителей поминутно распланировать его жизнь.

Сэм очень скучал по родителям, и не только потому, что они избавили бы его от сестринской тирании. Но неотложные дела постоянно уводили Сабриэль прочь из Белизаэра, и она без устали носилась на своем ало-золотом Бумажнокрыле от одной горячей точки к другой. Зима выдалась скверная, частенько сетовали люди в присутствии Сэма, от мертвых покою нет, и порождения Свободной магии пошаливают. Заслышав такие жалобы, Сэм всегда вздрагивал, ловя вопрошающие взгляды и понимая, что ему следовало бы прилежно изучать «Книгу мертвых» и готовиться помогать матери.

Вот и сейчас ему полагалось бы заниматься, мрачно размышлял подросток. А он, понимаете ли, разглядывает с башни заснеженные крыши и струйки дыма над тысячами уютных очагов.

С тех пор как Эллимир вручила ему книгу, Сэм ее так ни разу и не открывал. Зеленый с серебром фолиант хранился под надежным замком в шкафу в его мастерской. Паренек вспоминал о нем каждый день, смотрел на него, но не смог заставить себя прочесть ни страницы. Собственно, в течение всех тех часов, когда ему полагалось учиться по этой книге, принц пытался придумать, как бы признаться матери в своем бессилии. Он не в состоянии читать эту книгу, и он даже помыслить не может о том, чтобы снова спуститься в Смерть.

На чтение книги, или «подготовку Абхорсена», Эллимир отвела брату два часа в день, но тот не прочел ни страницы. Вместо того он писал. Писал речь за речью, пытаясь объяснить свои чувства и страхи. Письма к Сабриэль. Письма к Оселку. Письма к обоим родителям. Писал – и бросал листки в огонь.

– Я ей просто на словах скажу, – объявил Сэм ветру.

Не слишком громко, впрочем, а то вдруг часовой в дальнем конце башни услышит. В глазах стражи он уже и без того не принц, а сплошное недоразумение. Не хватало, чтобы его сочли еще и сумасшедшим принцем в придачу.

– Нет, я лучше расскажу отцу, а отец объяснит ей, – добавил Сэмет, подумав минуту.

Но Оселок, едва вернувшись из Иствэля, тут же поскакал верхом на юг, к Сторожевому форту на холме Бархедрин, что высился чуть севернее Стены. Дошли известия, будто анцельстьеррцы пропускают за Стену группы беженцев-южаков на поселение в Древнее королевство – а на самом-то деле на верную смерть: в Пограничье кишмя кишат твари и лиходеи. Оселок уехал выяснить, что стоит за этими слухами и что затевают анцельстьеррцы, и, если понадобится, попробовать спасти уцелевших южаков.

– Дурацкие анцельстьеррцы, – буркнул Сэм, с досады пнув стену.

К сожалению, его вторая нога поскользнулась на обледеневшем камне, и принц впечатался в стену, больно ударившись локтем.

– Ой! – вскрикнул он, потирая ушибленное место. – Вот проклятье!

– С вами все в порядке, сэр? – К принцу тут же подбежал часовой; его подбитые гвоздями сапоги были, понятное дело, куда устойчивее Сэмовых тапочек на кроличьем меху. – Вам сейчас не время ноги ломать!

Сэм сердито нахмурился. Подросток знал: стража заранее со смеху помирает, предвкушая, как он будет танцевать партию Птицы Зари. Самоуважение принца жестоко ранили и подначки шутников, и та легкость, с которой Эллимир справлялась со своей будущей миссией: в роли соправительницы она держалась изящно и уверенно – во всяком случае, со всеми, кроме Сэма.

Сэмова неуклюжесть в роли Птицы Зари на репетициях к праздникам Середины Лета и Середины Зимы лишний раз подтверждала: недостает в нем истинно королевской закваски, во всех областях, какую ни возьми, он заметно уступает сестре. Танцы его не вдохновляли; на заседаниях суда малых сессий он частенько клевал носом, и даже при том, что мечом принц владел очень даже неплохо, его отчего-то совсем не тянуло совершенствоваться дальше, тренируясь со стражниками.

Что до «Перспективы», здесь Сэм тоже не блистал. Эллимир всегда с энтузиазмом бралась за дело – и работа в ее руках так и кипела. Сэм поступал с точностью до наоборот: замирал, отрешенно глядя в никуда, и, изнывая от беспокойства о своем туманном будущем, зачастую вообще забывал, что делает.

– Сэр, с вами все в порядке? – повторил стражник.

Сэм заморгал. Ну вот, опять. Задумавшись о том, что не надо пялиться в пространство, он делает – что? Правильно, пялится в пространство.

– Да, спасибо, – промолвил принц, разминая затянутые в перчатку пальцы. – Просто поскользнулся. Локтем ударился.