Лираэль

– Ну как там, видно что-нибудь интересное? – полюбопытствовал стражник. Сэмет вспомнил: его Брелем зовут. Славный, дружелюбный парень – не из тех, которые улыбаются в усы всякий раз, как Сэм проходит мимо в костюме Птицы Зари.

– Не-а, – покачал головой Сэм. И снова обвел взглядом город сверху.

До праздника Середины Зимы оставалось всего-то несколько дней. Сооружение Морозной ярмарки шло полным ходом. Огромный палаточный городок на замерзшей поверхности озера Лоэзар бурлил жизнью: на Морозной ярмарке кого и чего только не было – тут и театральные фургончики и актеры, шуты и жонглеры, музыканты и маги, тут и всевозможные выставки и показы, игры на любой вкус, не говоря уже об угощениях и вкусностях со всех концов Древнего королевства и из-за его пределов. Озеро Лоэзар занимало девяносто акров Белизаэрской центральной долины, но Морозная ярмарка заполняла его целиком и переливалась через край, заполняя еще и прибрежные городские сады.

Сэм всегда любил Морозную ярмарку, но сейчас смотрел на нее сверху вниз вообще без интереса. Ощущал он только холод – и беспросветное уныние.

– То-то повеселимся на ярмарке! – захлопал в ладоши Брель. – Похоже, в этом году праздник получится что надо!

– Ты думаешь? – убито откликнулся Сэм. В последний день праздника ему предстояло танцевать партию Птицы Зари. Его роль сводилась к тому, чтобы нести зеленую ветвь Весны в конце Зимнего шествия, позади Снега, Града, Гололедицы, Тумана, Метели и Мороза. Все эти партии исполняли профессиональные танцоры на ходулях, так что они не только угрожающе возвышались над Птицей, но и поневоле изобличали неумение Сэма.

Зимний танец, долгий и сложный, проходил по извилистым проходам и коридорам ярмарки общей протяженностью в две мили. Но на самом деле путь оказывался куда длиннее, ведь танцоры много петляли: Шесть Зимних Духов окружали Птицу и пытались продлить свое время года и украсть ветвь Весны из-под Сэмова золотого крыла или сбить Птицу с ног с помощью ходулей.

Уже прошли две генеральные репетиции. Зимним Духам полагалось отступить ни с чем, так и не преуспев в своих кознях, но Птица благополучно спотыкалась сама – здесь ей не могло помочь даже мастерство всех прочих танцоров. К концу первой репетиции Птица трижды навернулась и упала, дважды погнула клюв – и вид у нее был изрядно взъерошенный и помятый. Вторая репетиция удалась еще хуже: Птица врезалась в Гололедицу и сбила ее с ходулей. И теперь новая Гололедица даже разговаривать с Сэмом не желала.

– Говорят, тяжело в ученье, легко в танце, – утешил Брель.

Сэм кивнул и отвернулся от стражника. Паренек напрасно высматривал скользящий по ветру Бумажнокрыл или отряд всадников под королевским знаменем на южной дороге. Ждать родителей – только понапрасну время терять…

Брель откашлялся в перчатку. И, чуть пригнувшись, неспешно двинулся по коридору в обход башни. Труба болталась сзади на ремне туда-сюда.

Сэм спустился вниз. На следующую репетицию он уже опоздал.

Насчет того, что неудачные репетиции предвещают успешное выступление, Брель, конечно, ошибся. Сэм спотыкался и путался в шагах в течение всего танца, и только профессионализм и энергия Шести Духов спасли шествие от полного провала.

Традиционно все участвующие в празднике танцоры после представления обедали во дворце вместе с королевским семейством, но Сэм предпочел самоустраниться. Довольно его сегодня мучали; в конце концов, он сделал более чем достаточно – и синяки тому подтверждение. Паренек не сомневался: в конце танца Гололедица нарочно стукнула его ходулей. Гололедицу играла сестра той девушки, которую он сбил с ходулей на репетиции.

Так что вместо торжественного обеда Сэм затворился в своей мастерской и, пытаясь позабыть обо всех своих неприятностях, занялся чрезвычайно сложной и любопытной игрушкой, одновременно магической и механической. Эллимир прислала за ним пажа, но ничего больше предпринять не могла, не поставив всех в неловкое положение, так что принца оставили в покое – по крайней мере, на этот вечер.