Лита

Ведь человек – это не свойства характера, а сделанный им выбор.

Дж. К. Роулинг. Гарри Поттер и Тайная комната

– Города, мистер Вандемар, очень похожи на людей, – торжественно объявил мистер Круп. – Мало кто знает, что таится глубоко внутри.

Нил Гейман. Никогде

Разговор в комнате Ашицы.

Дворец Первого совета, конец месяца ороса

Косул Ашица. Ты уверен, что это та самая лодка?

Капитан Гарвис. Да, мой господин. На ней была эмблема царского дома.

Косул Ашица. И она была пуста?

Капитан Гарвис. Кроме мешка с печатью Первого совета, ничегошеньки, мой господин.

Косул Ашица. Совсем ничего?

Капитан Гарвис. Даже вёсла не закрепили, болтались брошенными, будто гребца Тимирер унес. Матросы мои… они сильно напуганы.

Косул Ашица (после паузы). Ясно. Ладно, можешь идти. И вот тебе мой совет: не хочешь прослыть городским сумасшедшим, как травница Митас, не болтай никому про эту лодку.

Капитан Гарвис. Как скажете, мой господин. Я-то сам не из болтливых, да только как бы матросы не разнесли, они же сами знаете какие… да и очень чудно́ это было. Ну, когда река вынесла пустую лодку.

Косул Ашица. Ты капитан или сопливый юнга на своем корабле? Сделай так, чтоб не болтали! Ступай.

Капитан Гарвис (от двери). Так и что теперь-то? Никого в Лавнию везти не надо? Унес царевну вольный ветер…

Косул Ашица (в ярости). Пошел прочь!

В далекой Лавнии

Над главным городом Лавнии от жары кипел воздух. Раскаленные улицы были пустынны. Впрочем, как и всегда в этот душный час. Вода в заливе казалась маслянистой и густой. В одном из самых богатых домов столицы двое мужчин распивали за неспешной беседой разбавленное льдом дорогое лавнийское вино. Им прислуживала высокая золотоволосая рабыня, явно нездешняя.

– Продай ее мне, – сказал вдруг гость, бросив обсуждать торговые дела. Он весь день не сводил с рабыни глаз, и это не укрылось от внимательного хозяина.

Хозяин поцокал языком:

– Зачем она тебе? Уже немолодая, строптивая… У меня много рабынь, одна лучше другой, выбирай любую.

Руки рабыни дрогнули, ставя на стол чашу с вином.

– Почему не эту?

– Больно хорошо домом управляет, всё на ней. Я ее ни для чего больше и не использую, чтоб не уставала и голова не мутнела.

Гость усмехнулся:

– Ах, Салифим, разве мы первый день друг друга знаем? Говори как есть.

– Пойди вон, – сказал хозяин рабыне. Огладил густую черную бороду, украшенную разноцветными бусинами, и сказал неохотно, понизив голос: – Обещал я альтийскому царю, что трогать ее не буду, понимаешь? Примчался от него человек. Я сначала даже на порог не пустил его, зачем мне разговоры вести с плешивым старым вечным, да только он перстень подал мне, приметный перстень, и только у Эрисоруса я такой видел. Перстень вручил и просьбу от хозяина своего передал. Это я потом уже смекнул, что, видно, никого надежнее, чем этот вечный, у царя Альтиды нет и, видно, сильно не хочет он, чтобы про просьбу его ко мне кто-то из этих, – Салифим показал наверх, – узнал. Что ему за печаль об этой вечной заботиться – не мое дело, но мне с Эрисорусом нельзя ссориться: я лес у них покупаю. Бери что хочешь, ты – гость, твое право. Но только не ее.

Гость помолчал, отхлебнул вина, покрутил в руках крупный финик. Лысую голову освещало жаркое лавнийское солнце.

– Не хочу другую, – вздохнул он. – Отдай ее мне, а альтийскому царю, если спросит, скажешь: был гость с Семи свободных островов, захотел взять себе эту женщину. Ты гостеприимный хозяин, ты не смог отказать. Он знает обычаи Лавнии и не обидится.

Хозяин озадаченно смотрел на гостя. Неужели у этого богатого купца из далеких земель тоже дела с Эрисорусом? Никогда не слышал… Он помолчал, расплел косичку в бороде, хмуря широкие брови.

– Ладно, царь Эрисорус милостив, да и какое ему дело до никчемной рабыни? Но что мне сказать косулу Ашице, если вдруг он захочет узнать, как она поживает?

– С чего ему этого хотеть?

– С того, что это он продал мне ее за две бочки вина из моих подвалов.

– Хороший обмен, твое вино славится на весь белый свет, Салифим, и не напрасно. А что велел тебе Ашица?

– Не велел… – хозяин многозначительно поднял палец вверх. – А попросил.

Гость учтиво склонил голову, пряча усмешку.

– Попросил, чтобы я глаз с нее не спускал, чтобы не переступала порог дома, а делать с ней могу все, что вздумается.

Гость подумал.

– Скажи, что она попыталась сбежать и, как всякую беглянку, ты запорол ее до смерти, а потом скормил собакам.

– Фу, – поморщился хозяин, махнув холеной рукой с кольцами.

– Ашице понравится. Ну, или что умерла. Я слышал, в городе бушует лумнийская лихорадка, легко ли с ней справиться чужестранке?