Литературный призрак

– Новый мировой порядок стар как мир. Военное противостояние возвращается – впрочем, оно и не прекращалось, – а ученые вроде вас выигрывают войны для генералов вроде меня. Потому что если совместить квантовую когнитивность с искусственным интеллектом и спутниковыми технологиями, как вы и предлагаете в пяти своих последних статьях, то самое современное ядерное оружие станет не страшнее теннисных мячиков.

– А откуда этим призрачным охотникам за головами известно о моих исследованиях в «Лайтбоксе»?

– Оттуда же, откуда и нам. Старый добрый промышленный шпионаж.

– Ерунда, никто не собирается меня похищать. Посмотрите на меня, кому я нужна. Я уже немолода. Среди тех, кому за сорок, только Эйнштейну, Дираку и Фейнману удалось сделать значительный вклад в науку.

Техасец смял сигарету в чаше и ссыпал туда ароматическую смесь.

– Сколько людей заискивают перед вами, доктор! Я бы охотно к ним присоединился, знай, что это поможет делу. Слушайте меня внимательно. Я ни хрена не смыслю в этой вашей матричной механике, квантовой хромодинамике и в том, как вы ничто превращаете в нечто с помощью энергии, полученной из ниоткуда. Но одно я прекрасно понимаю: на всей планете наберется не более десяти человек, которые способны воплотить квантовую когнитивность в жизнь. Шестеро из них работают у нас в Техасе, в Сарагосе. Я предлагаю вам работать там же. В любом случае осенью мы собирались перебросить проект «Кванког» из «Лайтбокса» в Сарагосу и, разумеется, соответствующим образом увеличить ваше вознаграждение. Однако же ваше заявление об увольнении заставило нас несколько ускорить события.

– Почему я должна работать на вас? Ваш президент – мошенник и тупица.

– Ну это вам любой дурак подтвердит. А скажите, кому из мошенников и тупиц, которые сегодня стоят при ядерной кнопке, вы предпочли бы доверить «Кванког»?

– Для применения в военных целях? Никому.

– Поедемте в Техас, доктор Мантервари. Из всех организаций, которые проявляют к вам интерес, только мы с уважением и пониманием отнесемся к вашим взглядам и к правам вашего сына Лиама и Джона Каллина. Вы видите во мне врага, доктор. Напрасно, но я это переживу. В моем мире понятия «друг» и «враг» определяют контекстуально. В ваших интересах – понять, что я на вашей стороне. Пока не поздно.

Я посмотрела на Меркурия.

– Мне он всегда был по душе, – сказал Техасец, перехватив мой взгляд. – Смекалистый.

Над пабом «Зеленый человек» со скрипом покачивалась вывеска. Мейси, опершись на каменную ограду, смотрела в подзорную трубу на море. Брендан возился на огороде за домом. Седые волосы Мейси совсем побелели.

– Добрый день, Мейси!

Она наставила подзорную трубу на меня и разинула рот:

– Не может быть! К нам явился призрак Мо Мантервари! Эту шляпенцию я заприметила еще на «Фахтне», но решила, что это орнитологиня приехала, изучать гусей-лебедей. А с глазом-то что стряслось?

– Да это я проводила эксперимент в лаборатории и наткнулась на блуждающий электрон.

– Ну, ты с детства вечно на что-нибудь натыкалась. Брендан! Глянь, кто приехал! Жаль, что ты не поспела на летнюю ярмарку!

С огорода прихромал Брендан.

– Мо! Ты привезла нам погоду! А Джон вчера выхлебал столько «гиннесса», но ни словечком не обмолвился, что ты приезжаешь! Матушки мои! А глаз-то, глаз! Нужно приложить сырого мяса.

– Я без предупреждения. Розы у вас – просто чудо! А жимолость! Конец октября, а как разрослась! В чем ваш секрет?

– В навозе, – ответила Мейси. – Отличный свежий навоз, от коров Берти Кроу. И еще, конечно, пчелы. Заведи пасеку, Мо, когда вернешься насовсем. Будешь заботиться о пчелах – и они позаботятся о тебе. А какие нынче бобы уродились, загляденье! Правда же, Брендан?

– Да, бобы хороши, ничего не скажешь. – Брендан уставился на свою кизиловую трубку, которую курит уже полвека. – Проведала свою матушку в Скибберине, Мо?

– Да.

– И как она?

– Чувствует себя неплохо, но рассудок совсем ослаб. По крайней мере, там она не сможет причинить себе вреда.

– И то правда, Мо. – Мейси выдержала подобающую паузу и продолжила: – А что ты такая худенькая, Мо? Небось, в этой своей Швейцарии живешь на одних фондю и «тоблеронах».

– Просто я много времени провела в дороге, Мейси. Вот и похудела.

– Ездила с лекциями, да? – уточнил Брендан, и в его взгляде вспыхнула гордость.

– Вроде того.

– Ох, вот бы твой па порадовался!

Но Мейси не желала довольствоваться моими уклончивыми ответами.

– Знаешь, нечего стоять под дверьми, – решительно заявила она. – Пошли в дом, расскажешь, чего повидала на белом свете.

Брендан всплеснул старческими морщинистыми руками.

– Мейси Микледин, а Мейси Микледин! Дай нашей крестнице дух перевести с дороги, а потом уж накачивай ее вискарем. Мо, наверное, мечтает добраться наконец до дома. Белый свет обождет.

– Ну, тогда приходи попозже, Мо! Когда захочешь, приходи. Сынок Эймона O’Дрисколла вернулся со своим аккордеоном. Отец Уолли устраивает попойку после закрытия.

Попойка после закрытия в «Зеленом человеке». Узнаю родные края.