Литературный тур де Франс. Мир книг накануне Французской революции

Совершая свои обычные экскурсии по магазинам, Фаварже выставлял их владельцам, которые в его письмах значатся исключительно под фамилиями, достаточно высокие оценки. Хотя он старался обходить стороной синдика местной гильдии (Жакоб), известного своим враждебным отношением к пиратским изданиям, ему удалось поладить с заместителем синдика (Мюссо), который пообещал способствовать прохождению грузов STN за спиной у Жакоба, а кроме того, сам согласился прислать заказ. Пердру, владелец местной коммерческой библиотеки, клюнул на заброшенную Фаварже наживку, но действовать дальше не стал, поскольку в основном имел дело с религиозными книгами. Вдова Рузо и Шевийон-старший, оба удостоившиеся отличной отметки, торговали по преимуществу классикой, а не той современной литературой, которую издавало «Общество». Некоторые книготорговцы, перечисленные в «Альманахе книготорговли», при ближайшем рассмотрении оказались «не заслуживающими большого доверия». Оставались двое: Луи-Пьер Куре де Вильнёв и старший из братьев Летурми, с которыми Фаварже постоянно сталкивался с тех пор, как оказался в Долине Луары.

Добравшись наконец до главного из них, Жана-Батиста Летурми, Фаварже надеялся на выгодную сделку. От двух других братьев, работавших в Туре и в Блуа, он знал, что они представляют собой семейный консорциум и что Жан-Батист формирует заказы за всех братьев. К несчастью, Фаварже неудачно подгадал время визита. На следующий день по его прибытии Жан-Батист должен был жениться, и времени на то, чтобы торговаться из‐за книг, у него не было. Они успели переброситься парой слов о векселях и об ошибке, допущенной STN при отправке последней партии товара (вместо заказанных «Мыслей» Паскаля ему пришли двадцать пять экземпляров Eloges de l’ Hôpital238). Так что Фаварже покинул магазин – судя по всему, вполне солидное заведение, расположенное на площади Мартруа в самом центре города, – без новых заказов. Но он утвердился в убеждении, что Летурми, благодаря женитьбе глубже прежнего пустивший семейные корни в орлеанскую почву, безусловно, заслуживает доверия как вполне солидный клиент.

Орлеан. Гравюра из «Nouveau voyage pittoresque de la France». Париж. Остервальд. 1817 (BiCJ)

Завоевать подобную репутацию было непросто. Братья Летурми начинали с торговли вразнос, предлагая прохожим на улицах дешевые ксилографии и сборники популярных баллад239. Но мало-помалу они включили в свой оборот все возможные типы книжной продукции и на рынке действовали сообща. У каждого был собственный запас товара, и каждый сам выстраивал клиентскую сеть в близлежащих городах и деревнях. В 1779 году они разделили совместное предприятие на три самостоятельных фирмы, но Жан-Батист заверил STN, что они продолжают тесно сотрудничать между собой, и попросил издательство распространить свое «доверие» на всех троих.

В правительственном обзоре типографского дела и книжной торговли от 1764 года ни один из них упомянут не был. В те времена, согласно статье, посвященной Орлеану, городская торговля была хаотичной. Незарегистрированные торговцы заполонили рынок, городские власти понятия не имели, чем они торговали, а полиция ни во что не вмешивалась до тех пор, пока на кого-то не поступал адресный донос. Правительство попыталось взять ситуацию под контроль в 1778 году, учредив местную палату синдиков, чтобы та досматривала грузы и конфисковывала запрещенные книги. Как уже писал домой Фаварже, Жакоб, глава этой новой палаты синдиков, особенно строго относился к пиратским изданиям. В системе контрабандных поставок произошла перенастройка, и торговля возобновилась, хотя больше никогда не достигала тех высот, что были свойственны ей до 1778 года, когда как пиратские, так и нелегальные книги легко можно было купить, особенно за городской чертой. В таких обстоятельствах братья Летурми выстроили свое предприятие в 1760–1770‐е годы и особенно преуспели в этом.

К сожалению, досье Жана-Батиста Летурми в архиве STN полно лакун, а в тех письмах, что все-таки до нас дошли, почти ничего не говорится о том, как братья развозили книги по местным городам и весям. Но записи о самих заказах Жана-Батиста, а также ответные письма из STN, копии которых хранились в разделе Copies de lettres, показывают, что именно братья продавали. В отличие от Куре де Вильнёва, самого именитого из орлеанских книготорговцев, и вдовы Рузо, которая даже не держала у себя сборников пьес, братья Летурми активно торговали запрещенной литературой.