Литературный тур де Франс. Мир книг накануне Французской революции

Такая широта ассортимента отчасти была следствием того, каким образом книготорговцы заказывали товар. Конечно, привычки у всех были разные, но детальное изучение деловой корреспонденции STN показывает, что тогдашняя оптовая торговля предполагала два принципиально разных типа заказов: покупатели случайные зачастую действовали наугад, постоянные же покупатели мыслили стратегически. Информацию об имевшемся товаре STN рассылало сотням торговцев по всей Франции – недаром седельные сумки у Фаварже были набиты каталогами и проспектами. Покупатели, которыми двигало внезапно вспыхнувшее любопытство в отношении конкретной книги или желание узнать, какие услуги может предложить новый поставщик, книг заказывали совсем немного и долговременных торговых отношений не выстраивали – и таких было большинство. У них уже были свои постоянные поставщики, которые могли предложить лучшие условия и более быструю доставку или же просто завоевали доверие клиента за долгие годы взаимовыгодного сотрудничества. Со случайными покупателями STN тоже работало, пользуясь любой подвернувшейся возможностью, но параллельно выстраивало собственную сеть постоянных клиентов: как раз они-то и значились в том списке самых важных контактов, что имел при себе Фаварже. Письма, приходившие от них, обнаруживают общую тенденцию: розничные торговцы были весьма осторожны при размещении заказов. Прежде чем приобретать книги у иностранного оптовика, они зачастую брали со своих собственных покупателей деньги авансом и старались ограничить свои торговые операции несколькими уже зарекомендовавшими себя домами, вместо того чтобы за каждой книгой обращаться к ее издателю. Они тянули время, чтобы набрать достаточное количество запросов, которые затем можно было бы соединить в один заказ. И не имели обыкновения пускаться в спекулятивные операции с большими партиями одних и тех же книг, если, конечно, не замечали необычайно высокую волну спроса. Вместо этого они заказывали много разных книг, по несколько экземпляров каждой, а затем присылали следующий заказ – на те, что продолжали пользоваться спросом. Как написала вдова Шарля-Антуана Шарме вскоре после того, как унаследовала его предприятие в Безансоне: «Мой муж придерживался правила: [оформляя заказ,] брать как можно больше наименований, каждого понемногу»268. Возвратов в книжной торговле XVIII века не существовало (в некоторых, достаточно редких случаях вроде ликвидации после банкротства книги могли продаваться за комиссионные, но все это даже близко не напоминает современную практику возвратов). Так что книготорговцы редко заказывали более дюжины экземпляров одной и той же книги (а заказав дюжину, иногда получали тринадцатый экземпляр бесплатно) и набирали как можно больше разных наименований, чтобы в итоге сэкономить на доставке. Из переписки STN с агентами по доставке становится очевидно, что книги перевозились не переплетенными и даже не сшитыми и упаковывались в тюки. Переплетные работы, как правило, заказывали сами покупатели или – хотя и не очень часто – владельцы книжных магазинов. В соответствии с утвержденными государством нормами, возчики не имели права принимать тюки весом менее 50 фунтов, а на крупные партии зачастую делали скидки. Мелкие партии отправлялись посылками (ballots, в отличие от balles): они весили менее 50 фунтов и их приходилось доставлять на дилижансах по гораздо более высокой цене. Разница между повозкой (voiture) и дилижансом (или каретой, carrosse) в книжной торговле была весьма существенной, поскольку собственная цена книги оставалась достаточно невысокой по сравнению с расходами на доставку. К тому же получателю обыкновенно приходилось оплачивать товар наличными, по факту доставки. Письма книготорговцев – особенно словоохотливых южан вроде Мосси из Марселя или Буассерана из Авиньона – производят впечатление нескончаемого плача на одну и ту же тему: стоимость перевозки товара.