Литовское государство. От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке

Но когда эта булла сообщена была епископам, то эти последние пришли в ужас; они не знали, как приступить к выполнению требований папы, особенно двух последних: если, думали епископы, один только слух о подчинении папе произвел страшное волнение среди западнорусского населения, то что же будет, когда они приступят к введению унии, которая, согласно требованию папы, должна быть совершенно похожа на латинство! Поэтому тогда же митрополит и епископы обратились к Клименту VIII с просьбою отменить свои требования, изложенные в вышеозначенной булле, и дозволить западнорусскому народу исповедовать ту унию, какую Терлецкий и Поцей представляли его святейшеству, когда были в Риме, то есть унию, допускающую одну только верховную власть папы над грековосточною церковью, с оставлением полной неприкосновенности догматов и обрядов ее. При этом митрополит и епископы представили папе и мотивы своей просьбы. В Риме, получивши эту просьбу и мотивы ее, поняли свою ошибку: там увидели, что слишком поторопились с приказанием на введение собственной унии; вследствие этого действительно скоро последовало согласие на просьбу митрополита и епископов, принявших унию. Между прочим Римская курия, уступивши желанию западнорусских епископов, тогда же приступила к выработке особого рода плана действий для обращения православных, принявших унию, в католичество. План этот состоял в создании среди униатов базилианского ордена, об основании которого мы скажем в своем месте.

Между тем, как получено было согласие папы на подчинение православной западнорусской церкви власти его святейшества в той именно форме, в какой этого желали русские епископы, король польский Сигизмунд III универсалом своим поручил митрополиту Рогозе созвать собор для провозглашения унии, причем местом собора назначил, как и православные, г. Брест. Митрополит, получивши этот универсал, немедленно разослал окружное послание ко всем духовным лицам православной церкви с приглашением на собор. День открытия его избран был тот, какой и православными, то есть 6 октября 1596 г.

Брестские соборы: православный и униатский. В конце сентября и в первых числах октября 1596 г. в г. Бресте на православный собор приехали Никифор, великий протосанкелл, в качестве представителя константинопольского патриарха, Кирилл Лукарис, Гедеон Болобан, Михаил Копыстенский – епископ перемышльский, Лука – митрополит сербский, более 10 архимандритов, 12 протоиереев, несколько иеромонахов и священников и до 300 светских лиц, в числе которых был и Острожский. Последний прибыл на собор с сыном и вооруженною дружиною. Собор открылся 6 октября, как было назначено, в доме одного богатого брестского обывателя, протестантского исповедания, по фамилии Райский. В церкви православные не могли открыть собора, потому что Поцей, как местный епископ, распорядился запереть все церкви, чтобы лишить православных приличного места для собора. Председателем был Гедеон Болобан, но главным действующим лицом на этом соборе был протосанкелл Никифор; он же его и открыл от лица вселенских патриархов.

Но в одно время с православными прибыли в Брест и те западнорусские епископы, которые приняли унию, именно: митрополит Михаил Рогоза, Ипатий Поцей, Кирилл Терлецкий, Дионисий Збируйский, Григорий (или Герман) Загоровский и Иона Гоголь[264]. Вместе с иезуитами и латинскими епископами они открыли в церкви Св. Николая свой униатский собор и как раз в тот самый день, в который открыт был и православный собор. Председателем этого собора избран был львовский католический архиепископ Суликовский. Латыняне и не могли выбрать лучшего лица для окончания начатого дела, как Суликовского: секретарь при Сигизмунде-Августе, исполнявший множество государственных поручений, он был одним из самых энергических прелатов римской церкви в Речи Посполитой.

Таким образом, в г. Бресте 6 октября 1596 г. разом открылось два собора: православный и униатский.