Лицо по частям. Случаи из практики челюстно-лицевого хирурга: о травмах, патологиях, возвращении красоты и надежды

Я бы отлично понял, если бы Филипп начал проклинать свою несчастную судьбу, дал волю своей ярости, принялся оскорблять и поносить меня и всех, кто попался ему под руку, однако, что поразительно, он ни разу не пожаловался. Каждый раз, когда меня вызывали к нему в палату, он просто тихо сидел в своей кровати, а на вопрос: «Как ты себя сегодня чувствуешь, Филипп?», часто отвечал: «На самом деле голова просто раскалывается». Однако до моего вопроса он никому не говорил ни слова.

К сожалению, мы ничем не могли ему помочь, кроме как продолжать держать его боль под контролем в ожидании неизбежного конца. Рак убил его очень быстро. Это был типичный пример чрезвычайно агрессивного рака, который обвел нас вокруг пальца, унеся жизнь достойного и порядочного человека, скромно и самоотверженно служившего своему округу, который заслуживал от жизни гораздо большего, чем припасенный ею для него столь жестокий конец.

На сегодняшний день агрессивные опухоли продолжают лечиться хирургическим путем, и иногда, как в случае с Филиппом, хирургическое вмешательство происходит слишком поздно, чтобы спасти пациенту жизнь. Но в настоящее время начали разрабатываться и проходить клинические испытания новые методы лечения, внушающие надежду на лучшее будущее, такие как уничтожение опухоли с помощью Т-клеток. Т-клетки – это разновидность лимфоцитов, которые циркулируют в крови и играют ключевую роль в реакции иммунной системы на инфекционные или злокачественные клетки («Т» в данном случае расшифровывается как «тимус», или вилочковая железа, в которой эти клетки созревают). В клинических испытаниях агентов, стимулирующих увеличение количества иммунных клеток, у некоторых пациентов с раком головы и шеи развиваются иммунные расстройства, однако эти новые лекарства подают большие надежды на исцеление. Именно у тех пациентов, которые сталкиваются с иммунными симптомами, опухоли чаще всего и начинают уменьшаться. Клинические исследования по оценке эффективности этих препаратов при лечении рака головы и шеи продолжаются, однако первые результаты обнадеживают.

С помощью таких лекарств нам, возможно, удастся улучшить способность нашего организма находить и уничтожать раковые клетки, чтобы с раком боролся сам организм пациента, а нам оставалось лишь направлять его к цели. Нам следует как можно быстрее развивать эти методы лечения, поскольку, несмотря на весь достигнутый нами прогресс, мы до сих пор теряем слишком много пациентов вроде Филиппа. Когда я вижу снимок наподобие сделанного Элизабет Лони снимка головы Филиппа, меня охватывает чувство беспомощного отчаяния, и в голову приходит только одно: «Господи, а теперь-то что делать?» И слишком часто я понимаю, что ответ, как это ни прискорбно, один: «Больше мы сделать не можем ничего».

Иногда, размышляя о своих пациентах, я ловлю себя на мысли: «Не слишком ли мы перестарались с лечением? Можно ли было обойтись меньшим?» Очевидно, что в интересах пациента получать минимальное необходимое для их исцеления лечение, и любые дополнительные усилия с нашей стороны лишь увеличивают риск осложнений. Однако порой агрессивный рак ведет себя словно напалм, прожигающий тело пациента насквозь, и мы пробуем одно лечение за другим, так и не найдя способа его исцелить. В таких случаях мне в голову приходят прямо противоположные мысли: «Было ли этого достаточно? Мог ли я сделать больше, чтобы спасти его?»

Глава 12

Хотя случаи, когда лечение было либо неудачным или носило паллиативный характер, как правило, дольше всего задерживаются в моей памяти, с подавляющим большинством пациентов все заканчивается хорошо, а результаты лечения и его долгосрочные последствия повышают качество их жизни, а то и вовсе ее преобразуют, принося нам глубочайшее удовлетворение.

Одним из таких пациентов стал Артур, сорокалетний слесарь, рассудительный йоркширец, у которого была своя небольшая автомастерская. Однажды он обнаружил небольшую белую шишку во рту. Она не причиняла ему на этой стадии никакой боли или дискомфорта, и, показав ее своей жене, Анджеле, он быстро про нее забыл и вернулся к работе. Однако жену это встревожило, и она позвонила врачу и записала мужа на прием.

Когда Артур пришел к врачу, тот сказал ему: «Я не знаю, что это, поэтому тебя должен посмотреть специалист».

На той же неделе, особо не переживая, он пришел к специалисту, и ему сделали биопсию. Он спокойно вернулся к работе, а неделю спустя пришел за результатами. «Лишь в тот момент, – сказал он, – когда я зашел в кабинет и увидел там кучу ожидающих меня врачей, я подумал: „У НСЗ же очень стесненный бюджет, зачем здесь все эти люди?” Только тогда я и осознал, что все гораздо серьезнее, чем я предполагал».

Одним из этих врачей оказался я, и я объяснил ему, что биопсия показала наличие у него во рту опухоли, и нам требуется провести другие тесты, включая компьютерную и магнитно-резонансную томографию, чтобы убедиться в отсутствии метастазов.