Люби СИ)

Глорфиндейл страшно оскалился и медленно, словно клинок был намертво впаян в камень, принялся поворачивать меч одним лезвием к потолку, другим к Ветке. Чуть выпрямился и сильнее расставил ноги - и повел меч вверх; теперь казалось, что оружие спеленуто тканью, которую эльф растягивал, тщась разорвать. Наконец, со звоном лопнула незримая струна; меч взлетел над золотой головой и Глорфиндейл замер, обратив острие к потолку.

Резко задышал, как после бега. Опустил взгляд вниз.

Ветка, белая, как снег на пустоши, лежала недвижно.

Витязь, попытавшись утереть латной рукавицей пот со лба, нагнулся. Рядом выросли Ранк, Бард, Тенгель… Ветка открыла глаза… моргнула раз, другой… отчего-то никто из мужчин не бросился ей на помощь, - ждали позволения от эльфа. А тот молчал и лишь смотрел.

Ветка постепенно приходила в себя, и вдруг села, опершись на руку, нагнув голову, открыла шею.

Четверо мужчин с оружием… что же…

***

- Ты… видишь меня? - донеслось до Ветки. Она посмотрела на свои руки - они отчего-то были нагими и трепетали, как плохо настроенное изображение, забиваемое пикселями.

Ветка сморгнула. Перед ней стоял обнаженный, ослепительно светящийся силуэт, окруженный ореолом золотых волос.

- Вот ты! - уверенно сказал он и направил на Ветку пылающий алым клинок. - Змеедева…

Но Ветке это было неважно.

- Трандуил жив? - спросила она еще раз.

- Нет, ты не змеедева… но каковы черные путы… смотри же сама.

Ветка опустила взгляд вниз - она уже знала, что нага. Тело ее также трепетало, размывалось.

Вокруг нее сновало черное марево, окружая ее вибрирующими жгутами. Ветка даже расслышала речь - тяжелую, чуждую речь, злую речь злого существа.

Жгуты вились вокруг, но ни один не касался тела. Ветка была словно в коконе, в плену, и темное вокруг нее жило своей властной жизнью.

Белая фигура с клинком шагнула к ней.

Витязь также был наг. Волосы его золотым дождем засыпали плечи, а контуры тела трепетали и плавились.

- Ты видишь меня? Слышишь меня?

- Трандуил жив?

Ветка ощутила жар на ключицах. Тронула пальцами - из всего, что на ней было, на месте осталась лишь эреборская бляха, бляха Торина.

- Не трожь. Только это защищало тебя. Смотри, каковы черные путы. Я постараюсь снять их.

- Трандуил жив?

- Я ответил тебе. Трандуил Ороферион, предпоследняя ветвь славнейшего рода, жив. И скоро будет здоров. Сколь властная черная воля привела тебя сюда… и сколь светлая - меня…

- Трандуил жив?

- Думай, думай о нем… так ты поможешь мне…

Сияющий белоснежный воин поддел один из черных тяжей мечом. Пульсация усилилась, и слова на черном наречии зазвучали еще более грозно, еще более страшно. Ветка провела пальцами по самой кромке меча - и не обрезалась.

- Трандуил жив…

- Я Глорфиндейл.

Ветка подняла взор - выпуклые мышцы играли на руках витязя. Он тщился перерубить черный тяж и напрягал силы.

- Я Ольва… Ольва Льюэнь… Трандуил жив!

- Сколь властная черная воля привела тебя сюда… сколь сильны темные путы…

- Еще недавно Митрандир говорил, что я чиста…

- Истари, верно, смотрел тебя под Эребором… Одинокая Гора имеет свою власть, и впустив дракона, не впустила зло бесплотное… но как только ты выехала из-под горы, семена черных пут проросли. И только то, что вбито в эреборской бляхе, тебя защитило… иначе ты была бы уже частицей Врага… пленницей его фэа… а так я успел.

- Ты ехал сразить дракона…

Один черный жгут лопнул и истаял. Пространство мучительно вскрикнуло, а Глорфиндейл ввел клинок под второй.

- Драконы имеют разный вид… я сперва не разобрал, что ни один черный росток не вошел в твою фэа. Но как ты видишь в духовном мире?

- Не знаю… со мной такое первый раз… я думала - мерещится…

- Что же… терпи…

Рывок - и еще одного ростка нет.

- А если бы они сжались?

- Они сжимались… они готовились забрать тебя, но не могли прикоснуться - из-за эреборской бляхи, из-за рун и небесного металла. Тот, кто это сделал, любит тебя.

- Нет!

- Любит. И своей любовью оберег.

- Нет, мы просто…

- Ничто не просто. Поверь.

Лопнуло еще одно щупальце.

Ветка подняла лицо - Глорфиндейл был одновременно юн и стар, стар, как сама Арда. На тонких чертах словно уже лежала печать тлена - почти незримая.

И он поддевал мечом новое щупальце, новый пульсирующий, живой, смертельно страшный жгут.

- Ты перерубишь их все?

- Все до единого. И так как на тебе больше нет черных семян, ты будешь свободна. Наконец-то. Я вижу прошлое - власть Темнейшего сопровождала тебя всюду. Не всегда ты ей подчинялась, но Око его видело тебя. Теперь ты станешь недосягаемой.

И снова всплеск злого черного бормотания, вспышка черного света - и еще жгут истаял.

- Глорфиндейл! Совсем недосягаемой?..

- Совсем… я оставлю тебе защиту, и Темнейший больше никогда не сумеет покуситься на твою фэа. В тончайшем мире его могущество не коснется тебя.

- А в обычном? Материальном?

- Я тоже умирал. Даже на меня нашелся свой балрог. Кто же скажет тебе, Ольва, что будет завтра… Но в тончайшем мире его могущество не коснется тебя.

Витязь перерубил последний жгут.