Любовь и честь

— Я знаю, что тебе хочется мне помочь, — изменив тон, продолжала она. — Но ты выбрал неверный способ, Эдриан. Я не в силах объяснить все, что есть в моем сердце к тебе, но при теперешних обстоятельствах я не вижу...

— А потому я вижу за тебя, — оборвал ее Эдриан. — Со временем ты тоже, поймешь. Я прошу тебя — пойдем. Прошу прощения, Леонора, но, если потребуется, я понесу тебя на руках.

Нора была потрясена. Он и не думал просить ее согласия, лишь, подталкивая в Спину, направлял к лестнице. Нора размахнулась и с силой ударила его в ухо. Эдриан зашипел от боли, но только сильнее стиснул ее руку. Тогда Нора ударила его снова, оттолкнув в сторону лестницы. Пытаясь удержаться на ногах, Эдриан невольно разжал руку. Нора не стала ждать, пока он опомнится, отскочила и бросилась вниз.

Пять шагов форы, четыре... Она слышала, как он легко бежит за ней следом. Ей хотелось выругаться, но она берегла дыхание. Подхватив юбки, она перескакивала через ступеньки, охваченная пьянящим ощущением погони.

Эдриан звал ее, неразборчиво бормотал проклятия, но она уже добралась до последнего пролета. Жениться он задумал! Она уже попадала в эту ловушку! И кстати, из-за него. Пусть идет к дьяволу, этот фокус у него не выйдет! Хватит с нее смирения!

Нора бросилась прочь от главного входа. Там, в лунном свете, ей не скрыться. На террасе он догонит ее без труда. К тому же там его люди, поджидающие Дэвида. О, это он хорошо придумал — изловить всех Колвиллов, которые представляют для него интерес.

За гобеленом скрывалась потайная дверь. Нора отбросила пыльную ткань и с налету ударилась плечом в рассохшиеся доски, с удовлетворением чувствуя боль, которая только распалила бушующий в ней гнев. Пусть попробует найти дорогу в темноте! Этот потайной вход извивался как змея. Под ногами неровные, изъеденные временем плиты. Ход замостили задолго до того, как были возведены стены нынешнего Ходдерби. Он остался от старинного замка, который стоял на этом месте во времена, когда несколько столетий назад Йорки и Ланкастеры рвали королевство на части.

Нора ступала беззвучно, по памяти поворачивая в темноте. Сужающийся коридор вильнул. Нора пригнулась, добежав до места, где невидимый во тьме потолок резко понижался. Издали донесся звук хлопнувшей двери — Эдриан отыскал ход. Глухой стук, неразборчивые проклятия. Должно быть, преследователь налетел на древнюю кладку. Так ему и надо!

Вскоре Нора оказалась у следующей двери и распахнула ее. В старинном зале горел яркий свет. Люди Ривенхема подняли головы. Кость покатилась по столу и упала на пол со стуком, ясно слышимым в наступившей тишине.

— Стой! — крикнул кто-то. Все повскакали с мест. Нора развернулась, захлопнула дверь и побежала — туда, куда бежать совсем не следовало.

Опять по ведущему вниз коридору. Воздух в нем становился все холоднее и суше. Господи, зачем она это делает? Один неверный шаг и... Порох ведь непредсказуем.

Нора замедлила шаг и выставила вперед руки, нащупывая дорогу между окруживших ее бочек. Занозы от дубовых щепок ранили руки. Осторожнее, осторожнее...

— Нора!

Голос Эдриана эхом прокатился под низким потолком. Нора застыла на месте.

Задвинутая на засов дверь в дальнем конце помещения выходила во двор конюшни. Однако Нора не могла рисковать. Эдриан бросится за нею между этих бочек, не имея понятия, какую опасность они скрывают.

Тут он заговорил:

— Если тебе будет спокойнее знать, что ты пыталась убежать...

Спокойнее?

— ...то беги.

Она покажет ему — «спокойнее»! Нора сунула руку в карман, нижний шов которого распорола еще у себя в спальне. Не он один носит с собой оружие! Она хорошо подготовилась к ночному побегу. Кулак сжал рукоять маленького кинжала, привязанного у бедра. Руки дрожали. Нора разозлилась и до боли в пальцах стиснула нож.

Черт его побери! Черт его побери за то, что он поставил ее перед таким выбором.

Эдриан схватил ее за руку.

— Это единственный путь, — сказал он.

Нора не смела сопротивляться. Как опрометчиво с ее стороны прибежать сюда!

— Единственный путь... куда, лорд Ривенхем?

Ей показалось, что собственный голос звучит странно — низко и неестественно спокойно.

— Слушай меня внимательно, — начал Эдриан, — я вижу два выхода. Первый — я сам убиваю твоего брата и таким образом не даю тебе возможности следовать за ним в его предательских действиях. То есть я спасаю тебе жизнь, но в ответ получаю твою вечную ненависть.

— Да, — прошептала она. — Так и будет.

— Или же я воздерживаюсь от убийства, а ты, помогая ему по мере сил, прокладываешь себе путь на плаху. В Лондоне не пощадят ни одного из Колвиллов.

Пальцы Эдриана сжимались все сильнее. Он старался развернуть ее к себе лицом, но мешали стоящие вокруг них бочки.

Нора не могла вырываться, боялась перевернуть какую-нибудь емкость, но, сопротивляясь, она изо всех сил напрягала мускулы, а потому дальнейшие слова прозвучали неубедительно:

— На лестнице ты не говорил о моем брате. Ты говорил о свадьбе. А на это я никогда не соглашусь.

— Согласишься, — негромко произнес он.

У Норы мурашки побежали по коже.