Любовь по-санкюлотски

А пока едва родившуюся Республику раздирал раскол ее защитников, в Тампле происходил обратный — и, право слово, довольно неожиданный процесс. Монархи, прожившие совместно девятнадцать лет, как бы не замечая друг друга, узнали наконец-то достоинства друг друга и начали сближаться…

Мария Антуанетта внезапно почувствовала, как в душе ее родилась огромная нежность к королю. Этот толстый человек, не блиставший острым умом, предпочитавший некогда ее постель театру, вкусной пище и красивым картинам, проявил в беде такую силу духа, достоинство и снисходительность к врагам своим, что это вызвало восхищение королевы.

Очарованная этими неожиданно обнаруженными достоинствами, королева влюбилась в своего Людовика XVI. Эта любовь, разумеется, сильно отличалась от чувства, которое она питала к Ферсену, но тем не менее глубоко тронула монарха, который в свою очередь был восхищен благородством Марии Антуанетты.

— Ах! Если бы я знал раньше настоящую ей цену! — говорил он. — Как бы я возвысил ее, каких бы высот она достигла!

В тот момент, когда судьба готовилась разлучить их навечно, их объединила глубокая и нерушимая любовь. А поэтому можно предположить, что если бы эта любовь зародилась лет на пятнадцать раньше, Революции вполне могло бы и не быть. Безразличное отношение Марии Антуанетты к королю было, и мы это знаем, причиной тех гнусных наветов и клеветы, которые сделали свое черное дело, и народ возненавидел свою королеву. Все те пороки, которые были приписаны ей наемными пасквилянтами или же фрондировавшими «умными головами», сделали из нее что-то вроде Мессалины, и многие стали отождествлять этот выдуманный портрет с самой монархией…

Глава 21 Амазонки Теруань де Мерикур вынуждают Конвент проголосовать за казнь короля

Подобно женщинам, играющим в экарте, они испытывали настоящее наслаждение в том, чтобы побить короля…

Алэн Гораге

В 1787 году в Шамбери проживали две приятные на вид девушки, у которых, как рассказывают, «были упругие и хорошо очерченные груди, чувственные рты, красивые фигуры, а в глазах горел порочный огонек, отблески которого указывали на горение в интимных местах и многообещающее раннее развитие».

Старшая из них была брюнеткой пятнадцати лет и звалась Аделью. Вторая была четырнадцатилетней блондинкой по имени Аврора. Они были дочерьми графа де Бельгарда, отпрыска одной из самых древних савойских семей.

Появление любого молодого человека приводило их в состояние повышенной нервозности, которое обычно шокировало людей добродетельных. Лишенные всякого лицемерия, Адель и Аврора глядели на любого мужчину с широко открытыми ртами, блестящими глазами и «с тем шевелением копчика, которое ясно говорило об их потаенных мыслях»…[144]

В октябре господин де Бельгард, очень (и не без оснований) обеспокоенный этими явлениями, посчитал, что было бы более осмотрительно как можно скорее выдать Адель замуж. Девочка-подросток, за которой толпами ходили мужчины различных возрастов, столкнулась с проблемой выбора; но отец пожелал лично указать на того, кому суждено было взять на себя задачу удовлетворения требовательного темперамента своей наследницы.

Не желая, естественно, чтобы такой источник удовольствий покидал семью, он остановил свой выбор на одном из своих племянников, Франсуа де Бельгарде, генерале от инфантерии в армии курфюрста Саксонского. Этот вояка, бывший на двадцать лет старше Адели, немедленно покинул саксонскую армию и стал полковником в армии короля Пьемонта, с тем чтобы быть поближе к своей будущей супруге.

Мадемуазель де Бельгард оспаривать отцовское решение не стала и 5 ноября 1787 года вышла замуж за своего двоюродного брата.

Но замужество не принесло Адели долгожданного удовлетворения. Ей хотелось, как рассказывают, «чтобы полковник шел на приступы ее цитадели с большим порывом, натиском и упорством. Увы! Едва пробив брешь, он укладывался почивать на лаврах, уверенный в том, что во время приступа вел себя очень мужественно. Это была серьезная ошибка для военного человека, поскольку молодая женщина, обожавшая бои, ожидала в это время подхода основных сил армии».

Адель родила двоих детей, но сохранила в присутствии нравившихся ей мужчин тот же самый огонек в глазах и те же самые бесстыдные повадки.

Революция не изменила образ ее мышления. Скорее наоборот. Среди эмигрантов, укрывшихся в Савойе, она надеялась найти пылкого дуэлянта, который мог бы ей подойти. И посему постоянно торчала у окна своего салона. Со своей стороны, и Аврора, снедаемая все более и более разгоравшимся пламенем, посматривала на вновь прибывавших мужчин очень заинтересованным взглядом.

Увы! Ни той, ни другой не удалось встретить там человека своей мечты. Узнав о том, что армия под командованием генерала Монтескью могла вступить в Савойю, полковник Бельгард решил отправить жену, детей и сестру жены в надежное место в Пьемонте.