Любовь ушами. Анатомия и физиология освоения языков

И вот тут-то книга Вольфганга Ауэра оказывается незаменимой. Он со всем своим прекрасным, восхищения достойным немецким рационализмом раскрывает перед читателем увлекательнейший мир чувств – предмет, достойный настоящего швабского иррационалиста, такого как Гёльдерлин, Шиллер… да и тот же Гегель не был ли поэтом в глубине души, создавая свою величественную картину развития Абсолютной Идеи? И если уж писать о чувствах, о предмете иррациональном и таинственном (обратите хотя бы внимание на подмеченную автором беспомощность нашего языка в передаче оттенков запахов) – то именно так, как пишет он: чётко, ясно и последовательно, выстроив стройную композицию книги, напоминающую о композициях симфоний Моцарта или Гайдна.

Сделать восприятие объектом восприятия – дерзкая задача. Очень надеюсь, дорогие читатели, что эта книга и вас подвигнет к тому, чтобы поставить её перед самим собой – и вас ждут тогда не просто новые открытия, а, вполне возможно, новый взгляд на жизнь, и новый её поворот.

Я от всего сердца благодарю Дорис Фойхт, приславшую мне много лет назад, вместе с деревянными кубиками для моих детей и чудным черно-белым платьем для моей жены, эту книгу – «Sinnes-Welten» Вольфганга Михаэля Ауэра.

Не затыкайте уши, или Самого главного ушами не услышишь

О книге Райнхильд Брасс «Открыть пути слуха. Преподавание музыки как аудиопедия»

Brass Reinhlid Hörwege entdecken: Musikunterricht als Audiopedie edition zwischentöne, 2012

Издание на русском языке: Р. Брасс. Открыть пути слуха. Преподавание музыки как аудиопедия. Киев, 2020

Развивать остроту и чуткость слуха – это, по моему мнению, фундаментальная необходимость для каждого из нас.

Даниэль Баренбойм

Поверь ушам своим

– Ой, вы знаете, я визуал, я, пока не увижу слово написанным, не смогу его сказать!

Кому из учителей иностранного (да и родного) языка не доводилось этого слышать? Всем доводилось, и не раз. Более того, мне доводилось слышать от такое от учителей языка. Стоит ли удивляться тому, что люди на каждом шагу не понимают друг друга? Мы живём в глохнущем мире. Но ведь от глухого — глухого эмоционально, глухого душевно – ускользнёт не только смысл двух строчек на экране айфона (потому что интонацию нужно ещё услышать внутренним слухом, а он не работает) – но и смысл литературы, смысл живописи, смысл архитектуры. Нравственная, душевная, интеллектуальная глухота – только глухому покажется, что это всё метафоры. Это настоящая глухота, когда вполне здоровые уши не выполняют своей работы. Глухой не отличит не только шума от музыки, крика от речи, просьбы от приказа. Он не отличит и красивую женщину от смазливой, настоящего человека (любого пола) от проходимца, удобный дом от построенного, чтобы пустить пыль в глаза. Потому что в уши её пустить гораздо труднее.

Да, но при чём тут уши?

Попробуем разобраться.

«Дай-ка я прочту глазами», – слышим мы, и собеседник берёт из наших рук книгу/гаджет, чтобы самому увидеть текст цитаты, которую мы с таким восторгом привели. На то могут быть три причины. Первая: то, как мы прочли этот текст вслух, не совпадает с внутренним звучанием самого текста. Можно так исказить интонацию, понаставить столько неправильных ударений не только в словах, но и в предложениях, настолько затуманить содержание невнятным произношением, что смысл совсем затеряется. Тогда что остаётся собеседнику? Взять текст и доверить его расшифровку – чему? Своим глазам? Нет. Своему внутреннему слуху (которому в своей книге Райнхильд Брасс особо посвящает целую главу, но формированию которого так или иначе посвящена вся её книга).

Может быть другая причина: мы прекрасно прочли, но прочли-то так, как мы слышим, постарались воспроизвести вовне то, что слышит наш внутренний слух (да, опять он!). И это настолько не совпадает с тем, что готов услышать (внутренне готов, опять-таки) собеседник, что диссонанс не позволяет ему воспринять смысл прочитанного.

И, наконец, третья: тот, к кому мы обращаемся, просто не воспринимает речь на слух. То есть, говорить-то с ним можно, но чуть сказано что-то посложнее, чуть появилось что-то новое, непривычное, неожиданное – и он уже «не слышит», вернее, акустически слышит, а не понимает услышанного.

Все три причины непонимания устной речи – от неразвитости внутреннего слуха, его негибкости; только в первом случае внутреннего слуха не хватает тому, кто текст произнёс, а в двух других – тому, кто слушал.