Любовник леди Чаттерли

Well, he was a little mad. Connie thought so.	Но ведь он тоже был немного сумасшедшим. Во всяком случае так думала Конни.
His very intensity and acumen in the affairs of the pits seemed like a manifestation of madness to her, his very inspirations were the inspirations of insanity.	Его одержимость угольными проблемами, его нескончаемые прожекты представлялись ей явным свидетельством его безумия; именно безумие она считала источником его изобретательского вдохновения.
He talked to her of all his serious schemes, and she listened in a kind of wonder, and let him talk.	Он делился с ней обширными планами, а она слушала его в изумлении, не прерывая.
Then the flow ceased, and he turned on the loudspeaker, and became a blank, while apparently his schemes coiled on inside him like a kind of dream.	Когда поток слов иссякал, он включал радио и превращался в глухонемого, но было очевидно, что все его прожекты сидят в нем, точно туго закрученная пружина, и ждут своего часа.
And every night now he played pontoon, that game of the Tommies, with Mrs Bolton, gambling with sixpences. And again, in the gambling he was gone in a kind of unconsciousness, or blank intoxication, or intoxication of blankness, whatever it was.	По вечерам они с миссис Болтон пристрастились играть в двадцать одно по шести пенсов. Эта армейская азартная игра была для него еще одним способом ухода от действительности -интоксикацией безумия или безумием интоксикации, как угодно.
Connie could not bear to see him. But when she had gone to bed, he and Mrs Bolton would gamble on till two and three in the morning, safely, and with strange lust.	Конни не могла этого видеть и уходила спать, а Клиффорд и миссис Болтон с необъяснимым азартом резались в карты до двух или даже до трех утра.
Mrs Bolton was caught in the lust as much as Clifford: the more so, as she nearly always lost.	Миссис Болтон оказалась на редкость азартным игроком: подстегивали ее постоянные проигрыши.
She told Connie one day: 'I lost twenty-three shillings to Sir Clifford last night.'	Как-то она сказала Конни: - Этой ночью я проиграла сэру Клиффорду двадцать три шиллинга.
'And did he take the money from you?' asked Connie aghast.	- И он у вас взял эти деньги? - спросила, не веря своим ушам, Конни.
'Why of course, my Lady! Debt of honour!'	- Конечно, взял, ваша милость. Долг чести!
Connie expostulated roundly, and was angry with both of them.	Конни дала обоим хорошую выволочку.
The upshot was, Sir Clifford raised Mrs Bolton's wages a hundred a year, and she could gamble on that.	В результате Клиффорд пожаловал своей неизменной партнерше еще сто фунтов в год, и она теперь могла проигрывать с легкой душой.
Meanwhile, it seemed to Connie, Clifford was really going deader.	А Конни пришла к выводу - в Клиффорде человек отмирает не по дням, а по часам.
She told him at length she was leaving on the seventeenth.	Наконец она решилась сообщить ему о дне отъезда, который назначила в письме Хильда.
'Seventeenth!' he said. 'And when will you be back?'	- Семнадцатого! - воскликнул он. - А когда ты будешь обратно?
'By the twentieth of July at the latest.'	- Самое позднее - двадцатого июля.
'Yes! the twentieth of July.'	- Значит, двадцатого июля. Хорошо.