Любовник леди Чаттерли

And he stuck flowers in the hair of his own body, and wound a bit of creeping-jenny round his penis, and stuck a single bell of a hyacinth in his navel.	И принялся украшать себя. Обвил вьюнком свою мышцу, сунул в пупок колокольчик гиацинта.
She watched him with amusement, his odd intentness.	Конни, затаив дыхание, следила за его странной игрой.
And she pushed a campion flower in his moustache, where it stuck, dangling under his nose.	Но потом и сама включилась в нее, воткнула ему в усы смолевку, и она смешно закачалась под носом.
This is John Thomas marryin' Lady Jane,' he said. 'An' we mun let Constance an' Oliver go their ways.	- Джон Томас женится на леди Джейн, - сказал он. - А Оливер с Констанцией пусть делают что хотят.
Maybe—'	Может, все-таки...
He spread out his hand with a gesture, and then he sneezed, sneezing away the flowers from his nose and his navel.	Он сделал торжественный жест и вдруг чихнул, стряхнув цветы из-под носа и из пупка.
He sneezed again.	И снова чихнул.
'Maybe what?' she said, waiting for him to go on.	- Может, что? - спросила Конни.
He looked at her a little bewildered. Eh?' he said.	- Что? - он удивленно взглянул на нее.
'Maybe what?	- Может - что? Ну, говори же, что?
Go on with what you were going to say,' she insisted.	Что ты хотел сказать?
'Ay, what was I going to say?'	- А что я хотел сказать?
He had forgotten.	Он начисто забыл конец оборванной фразы.
And it was one of the disappointments of her life, that he never finished.	И это осталось для Конни одним из самых больших разочарований в жизни.
A yellow ray of sun shone over the trees.	Над деревьями вспыхнул последний солнечный луч.
'Sun!' he said. 'And time you went. Time, my Lady, time!	- Солнце! - сказал он. - Помнишь, когда ты пришла? Время, ваша милость, время!
What's that as flies without wings, your Ladyship?	Что без крыльев, а летит - не догонишь?
Time! Time!'	Неуловимое время!
He reached for his shirt.	Он потянулся за своей рубашкой.
'Say goodnight! to John Thomas,' he said, looking down at his penis. 'He's safe in the arms of creeping Jenny! Not much burning pestle about him just now.'	- Скажи до свидания Джону Томасу. Он в крепких путах вьюнков. Сейчас его вряд ли назовешь: "Рыцарь пламенеющего пестика".
And he put his flannel shirt over his head.	И он стал натягивать через голову фланелевую рубашку.
'A man's most dangerous moment,' he said, when his head had emerged, 'is when he's getting into his shirt.	- Самый опасный миг для мужчины, - сказал он, высунув из ворота голову, - когда он натягивает рубашку.
Then he puts his head in a bag.	Это все равно, что лезть головой в мешок.