Любовница

— Не понравится! — Ее лицо опухло от слез. Я не поеду. Нет, мамочка! Ты не можешь меня заставить!

Грузчики закрыли фургон и уехали, в уши ударила тишина. Анна выглядела измученной, ее маленькое тельце ссутулилось, когда мы, взявшись за руки, пошли на последнюю экскурсию по пустым комнатам, чтобы попрощаться.

Дом выглядел чужим, комнаты без мебели лишились индивидуальности. Наши шаги гулким эхом отлетали от деревянного пола, непокрытого ковром.

Вспомнилось, как мы с Ральфом осматривали этот дом, собираясь купить. Я с оптимизмом смотрела в будущее. Поднявшись наверх, мы прошли в пустую спальню, и он обнял меня за талию.

— Здесь будет детская, — тихонько сказал он. — Близнецам как раз достаточно, особенно если с двухъярусными кроватями. А тройняшек можно отправить в большую спальню наверху.

Я рассмеялась его шутке. И счастливой возможности родить пятерых детей от Ральфа. Я всегда знала, что он очаровашка. Просто думала, что его очарование направлено только на меня.

И вот теперь, когда мы с Анной шли по голым доскам, замечая грязные полосы на стенах, трещины в кирпичной кладке, жизнь казалась совсем другой. А дом был тесным и убогим.

— Ты оставила ему записку? — Анна подняла на меня большие тревожные глаза, когда мы направились к выходу. — Как он нас найдет?

— Милая моя девочка! — Я наклонилась и поцеловала ее в кончик носа, затем обняла и прижала к себе. — Так вот почему ты так не хочешь уезжать? Боишься, папа вернется, а нас нет? Солнышко ты мое!

Выйдя на улицу, я усадила ее на заднее сиденье арендованной машины, пристроила рядом сумки с вещами, которые мы оставили на первое время, включая ее мягкие игрушки, и я в последний раз заперла входную дверь, а ключ опустила в почтовый ящик для агента по недвижимости.

Когда мы выезжали, в зеркало заднего вида я заметила машину, припаркованную чуть дальше по улице. Повернулась, чтобы посмотреть внимательнее. Потрепанный «седан» с царапиной на крыле. Его водитель, Майк Ридж, высунулся из окна и поднял руку в приветствии, глядя мне в глаза и понимающе улыбаясь.

Глава 48

Мы ехали и ехали. Дороги сузились, и я всматривалась в горизонт в поисках встречного движения. Боялась, что вовремя не замечу какую-нибудь машину, вылетевшую из-за поворота. На всякий случай прижималась к обочине.

Каменные стены, тянувшиеся вдоль дороги, тоже не улучшали видимость. Эти стены окаймляли поля со множеством овец, а над полями возвышались холмы, поросшие папоротником и вереском, усеянные каменными дольменами.

Анна, измученная волнениями последних дней, спала в детском кресле на заднем сиденье. Ее голова с чуть приоткрытым ртом слегка подпрыгивала, когда под колесами оказывалась какая-то неровность. Я все еще не могла привыкнуть к ее, как и моим, коротким волосам, торчащим во все стороны.

— Почти приехали, — прошептала я самой себе.

Впереди маячила просека — вход на фермерское поле. Будь я одна, возможно, и остановилась бы, чтобы осмотреть долину. Горбатый мостик над рекой, позолоченный лучами заходящего солнца. Вдоль главной улицы выстроились каменные дома. Часть домов карабкались по холму, и среди них были несколько современных, может и удобных, но не вписывающихся в пейзаж.

На берегу реки — незамысловатый паб и отель, позади которого угадывалась автостоянка. Церковь с высоким шпилем, сложенная из того же серого йоркширского камня, что и старые дома. В августе здесь был наплыв отдыхающих, поэтому на берегу караваном стояли палатки. От барбекю и походных печей поднимались струйки дыма, которые быстро рассеивались легким ветерком с реки.

Я улыбнулась. Простор. Чистый воздух. Я была не намного старше Анны, когда впервые приехала в эту деревню на недельный отдых. Мы остановились в гостинице на главной улице, помню, там были холодные темные спальни и тяжелые стеганые одеяла. Почти каждый день я плескалась у берега, или, закатав штаны до колен, строила плотины из камней, или ловила мелкую рыбешку. Бывало, мы устраивали пикники: брали с собой вдоволь бутербродов с ветчиной, чипсы, попкорн и устраивались на папином клетчатом одеяле, которое, как бы долго оно ни лежало на солнце, никогда не переставало пахнуть его машиной. По вечерам в саду паба подавали рыбу с жареной картошкой и пироги.

Миновав горбатый мост, я заехала через арку на стоянку отеля, и тут же солнце, круглое и красное, исчезло из виду, будто провожало нас домой и теперь посчитало свою работу законченной. Я выключила двигатель и сидела, потирая шею и затекшие плечи. Пейзаж уже поменялся на мрачный, словно погруженный в раздумья; поднялся холодный ветер.

Наконец я повернулась к заднему сиденью:

— Анна! Мы приехали!

Дочь пошевелилась, отяжелевшая от сна, потянулась.

— Мама, мне холодно.

— Немножко потерпи. Скоро мы уютно устроимся под одеялками.

Я вылезла и обошла машину, открыла дверцу. Все еще сонная, она двигалась медленно и неуклюже. Мне пришлось самой отстегнуть ее, а затем помочь вылезти из кресла.

Девочка замерла в нерешительности, глядя на отель:

— Это наш дом?