Люди на болоте. Дыхание грозы

Василь все же чувствовал себя неловко, отчужденно и, рассматривая

фотокарточки, ждал только момента, когда можно будет, не рискуя обидеть

хозяев, уйти отсюда. Осмотрев карточки раз и второй, он уже намеревался

сказать Даметиковым, что пора домой, сделать кое-что по хозяйству, как на

дворе послышались шаги, говор. Первым шумно и весело вошел Хоня - "Батько

и матка". Он был в рваной свитке и рваной шапке, но и в этом обычном своем

одеянии казался прямо франтом: так ловко висела на плечах свитка, так лихо

держалась на макушке шапка.

- Вечер добрый в хату! Чтоб жилось и чтоб велось! - сказал он звонко и

твердо. - И тебе, Василь, добрый вечер! - добавил он таким тоном, будто

они только вчера виделись.

За Хоней появились его приятели - черный, хмурый, как отец, Петро

Прокопов и куреневский гармонист Алеша Губатый Петро что-то буркнул под

нос и остановился на пороге - широкой спиной почти совсем заслонил Алешу.

- Попали в самый раз! Будто, скажи v ты, знали, что к ужину! -

воскликнул так же весело Хоня и, не ожидая приглашения, как дома, подошел

к лавке и сел - широко, вольно.

Хозяева, как и полагается по обычаю, пригласили парней к столу, но Хоня

ответил за всех:

- Спасибо! Не надеялись, что так удачно прибудем, дома заправились

картошкой!..

- Поели! - подтвердил и Алеша, примащиваясь возле Хони.

- Поели или не поели, а посидели бы вместе, попробовали бы, чего бог

послал... - начала было Даметиха, но муж перебил ее:

- Было бы что пробовать, так небось уговорили бы какнибудь. А то вон

рассол один да картошка! Чарка хоть бы где-нибудь завалялась!

- Опоздали! - засмеялся Миканор. - Что было - выпили! ..

- Много ли там ее было! - сказала Даметиха. - Две бутылки всего!..

- Это мы знаем, охотники на горелку нашлись бы! Потому-то и не очень

спешили! - Хоня хитро взглянул на Миканора, перевел разговор на другое: -

Хотим вот Миканора с девками нашими познакомить, - он же, наверное, забыл

про них! Да и девки, сказать, прохода не дают: приведи да приведи!

- Эге, возьмите его, Харитонко! - охотно поддержала Даметиха. - Пусть

погуляет.

- Только боимся, что он, может, теперь к городским больше приучен! -

сказал Алеша Губатый, преодолевая робость, видимо стараясь попасть в тон

Хоне.

- Там некогда было привыкать! - заявил Миканор.

- А все-таки, наверно, завел какую-нибудь мармазелю? - прицепился Хоня.

- Да нет. Правда, несколько раз гулял по берегу или в парке. И то - с

хлопцами, с Морозом, с Киселем...

- Ну да, с Морозом! Рассказывай! Так тебе и поверим!

- С Киселем, говорит, гулял!

- Посмотреть бы на того Киселя!

Василь под эти разговоры, шуточки стал чувствовать себя у Даметиковых

свободнее. Уже не хотелось уходить домой, можно было и тут посидеть,

послушать; уже почти успокоился, готов был забыть обо всех страхах, как

вдруг дверь открылась и в проеме - как злое напоминание, как угроза -

появилась фигура Грибка. Василь от неожиданности похолодел: больше всего

не хотел, боялся встречи с Грибком, и на тебе - лицом к лицу!

Он весь сжался, насторожился в ожидании чего-то недоброго. На миг

возникло подозрение - не нарочно ли, не ради ли этой встречи, пригласил

его Миканор? Неужто умышленно подстроил все? Но посмотреть на Миканора,

проверить подозрение не мог, - не сводя глаз, следил за Грибком.

Ничего страшного как будто не было: Грибок только взглянул на Василя

косо и сел на другую лавку. Он ни слова не сказал Василю, но в молчании

его сильнее чувствовались неприязнь и упрек. Теперь Василь был словно

прикован к стене: если бы и попробовал, не смог бы, кажется, оторваться.

Он молча упрекнул себя: дал ведь зарок не ходить ни к кому, не видеться ни

с кем, прожил целый день без неприятных встреч. И надо же было прийти сюда!

Он снова услышал в сенях шаги, повел глазами к двери: кого там еще

несет?

Вошел Чернушка. Этого еще не хватало тут! Василь, казалось, влип

глазами в карточку, но не видел ее, ждал: что будет дальше?

Василь заметил: Чернушка, поздоровавшись, сразу обратил на него

внимание, выделил его изо всех.

- И Василь тут! - сказал он, словно обрадовавшись, но Василю от этого

легче не стало.

Даметиха отозвалась:

- Зашел по-соседски, спасибо ему!

- Ты не вчера ли вечером прибыл? - не отступал от Василя Чернушка.

- Вчера...

- Вечером? Уже стемнело, как пришел?

- Стемнело... А что?

- Да ничего. Видел я - кто-то в потемках подходил вчера к хате, -

сказал Чернушка. - Вроде похож на тебя, я аккурат возле хлева был. А

сегодня слышу: и в самом деле прибыл... Так я и подумал, что ты...

Василь промолчал.

- Зашел бы. Я тогда ничего не сказал, - не узнал толком. Не поверил,

грец его... А то ведь, наверно, ты был!

Василь шевельнул плечом, словно хотел отмахнуться:

- Не-ет...

Разговор, к счастью, пошел о Миканоре. Грибок сказал, что Миканор, чтоб

не сглазить, справный с виду, не плохо, видно, на службе было. Миканор

засмеялся:

- Да грех сказать, что плохо...

- Отъелся, как бугай! Выгулялся, - похвалил Миканора Хоня.

- Чтоб гулял очень, не сказать. Бывало, после похода, не секрет, иной

раз и сам и конь под тобой - как в мыле.

- Когда идешь, нога за ногу цепляется? - захохотал Хоня, а за ним -

Алеша и Петро.