«Люди в верности надежные…». Татарские муфтияты и государство в России (XVIII–XXI века)

За неоднократное неучастие в работе пленумов ЦДУМ, а также игнорирование приглашения Президиума для защиты комплекса ЦДУМ, освободить от всех занимаемых должностей: члена президиума ЦДУМ, председателя ДУМЦЕР, второго имам-хатыба Московской соборной мечети муфтия Равиля Гайнутдинова…[802]

Гайнутдин проигнорировал это решение. Тогда была предпринята попытка сместить его усилиями сторонников Таджуддина в самой Москве, но она провалилась и привела к тому, что ДУМЦЕР не только де-факто, но и де-юре вышел из структуры ЦДУМ[803]. Иными словами, действия Таджуддина спровоцировали вполне лояльного к нему имама, члена его клана, на создание независимого от Уфы муфтията.

В условиях, когда Таджуддин терял общины в регионах, единственным разумным решением с его стороны была бы реформа возглавляемого им муфтията и его децентрализация. Однако муфтий, напротив, стал укреплять вертикаль власти в ЦДУМ в ответ на критику и сепаратизм в регионах.

Как уже было отмечено выше, решением руководителей ряда региональных муфтиятов, отделившихся от ДУМЕС, был создан Высший координационный центр духовных управлений мусульман России. Эта структура была учреждена в 1992 г., и впервые в нее вошли не только татарские духовные управления, но и муфтияты с Северного Кавказа. Однако ВКЦДУМР лишь ненадолго стал центром консолидации региональных муфтиятов[804].

Несмотря на то что в середине 1990‐х гг. ВКЦДУМР находился в кризисном состоянии, идея объединения региональных муфтиятов оставалась актуальной (при условии создания единой структуры на демократических принципах, гарантирующей равноправие ее участников).

В 1996 г. решением Первого меджлиса руководителей духовных управлений мусульман России был учрежден Совет муфтиев России. Соучредителями СМР выступили ДУМЦЕР, ДУМ Республики Татарстан, ДУМ Республики Башкортостан[805], ДУМ Поволжья, ДУМ Сибири, ДУМ «Ассоциация мечетей»[806], ДУМ Оренбургской области – Бугурусланский муфтият, ДУМ Нижнего Новгорода и Нижегородской области, ДУМ Ульяновска и Ульяновский области, ДУМ Республики Чувашия.

С точки зрения системы управления СМР принципиально отличался от ЦДУМ. Последнее, как было отмечено ранее, представляет собой авторитарную структуру, где председатель, несмотря на наличие коллегиальных органов управления, фактически единолично решает как административные, так и богословские вопросы. В то же время в Совете муфтиев действовал принцип коллегиальности при принятии решений.

В децентрализации СМР заключалась и сила, и слабость муфтията. С одной стороны, такой горизонтальной структурой, какой был Совет муфтиев, сложнее управлять, труднее добиться единства в принятии решений. С другой стороны, в условиях жесткого государственного контроля государства и конкурентной борьбы с другими муфтиятами она позволяла СМР проводить более гибкую политику и тем самым эффективно противостоять возникавшим угрозам и внешнему давлению. Так, если проблема была слишком остра и могла вызвать неоднозначную реакцию со стороны властей и РПЦ, то с публичными заявлениями выступал не сам Гайнутдин, а кто-то из его заместителей или сопредседателей по Совету муфтиев. У самого Гайнутдина в таком случае всегда оставался шанс дезавуировать такое высказывание, сославшись на то, что это лишь частное мнение того или иного религиозного деятеля.

Но по мере усиления авторитаризма в России муфтий Равиль Гайнутдин пошел по пути укрепления вертикали власти в возглавляемых им муфтиятах. В 2014 г. ДУМЕР было переименовано в Духовное управление мусульман Российской Федерации[807]. Ребрендинг означал не только желание руководства ДУМЕР подчеркнуть общероссийский характер муфтията.

Создание ДУМ РФ повлекло за собой изменения в структуре Совета муфтиев России. Административные подразделения (департаменты) СМР были переведены в ДУМ РФ. На V съезде Совета муфтиев в 2017 г. был отменен институт сопредседателей этой религиозной организации. Руководители крупных региональных муфтиятов, стоявшие у истоков создания СМР, были понижены в статусе до рядовых членов президиума. Кроме того, главы духовных управлений, перешедших из Совета муфтиев в юрисдикцию ДУМ РФ, стали именоваться мухтасибами, а сами муфтияты – мухтасибатами[808]. Назначение на должность и отстранение от нее мухтасибов теперь зависит не от местных общин, а от центрального аппарата ДУМ РФ. В руках аппарата также находится вопрос об утверждении имамов – руководителей местных религиозных общин мусульман. Кульминации реформа Совета муфтиев достигла на пленуме ДУМ РФ 23 сентября 2020 г., где было объявлено о том, что аппарат СМР вливается в состав аппарата ДУМ РФ. Некоторые эксперты справедливо назвали это точкой в деле ликвидации Совета муфтиев России[809].