Людмила Чурсина. Путь к себе

Очень важно не упустить их — заметить, потому что за каждой ролью у серьезного, глубокого мастера количество сыгранных ролей (порой и самых несопоставимых по своему значению!) неизбежно переходит в то качество, которое в конечном счете, и заставляет нас судить об уровне мастерства.

А значит — и о личности…

А затем Людмила Чурсина сыграла очень непростую роль Эрнестины Федоровны, жены Ф. И. Тютчева, в спектакле Якова Губенко по пьесе Павла Павловского «Прощальный свет». Роль оказалась для актрисы если не самой «звездной» (хотя бы в силу того, что персонаж ее был не самым главным, но весьма значимым в истории любви поэта и дипломата к юной Елене Денисьевой), то потребовавшей немало сил для воссоздания характера невымышленного, реального, с непростой судьбой и высоким благородством истинной женщины, наделенной, по словам Тютчева, «сдержанностью, деликатностью, даже слишком, проницательностью». А потому, по его же мнению, «соединяющую в себе все, что есть лучшего и достойного быть любимым».

Какова же была судьба женщины, чьи отношения с Федором Ивановичем Тютчевым начались с безумной страсти еще при жизни его предыдущей жены, а потом до нее начали доходить слухи о его вспыхнувшей любви к юной Елене Денисьевой? Все происходящее потребовало от Эрнестины Федоровны невероятной выдержки, великой женской мудрости, умения сохранять достоинство в самых двусмысленных обстоятельствах.

Можно, конечно, решить, что в очередной раз Людмиле Чурсиной досталась роль сильной, властной, уверенной в себе женщины. Это будет и справедливо и — не совсем справедливо, потому что перед актрисой стояла задача воплотить на подмостках очень непростую судьбу реальной женщины, но в художественном ее воспроизведении.

Эрнестина Тютчева, получив письмо от мужа в разгар его любви к Денисьевой и читая строки: «С моей душой — иль чистой, иль греховной — ты не оттолкнешь меня, я знаю… Одно только твое присутствие способно заполнить пропасть и снова связать цепь… что же произошло в твоем сердце, если ты стала сомневаться во мне, если перестала понимать, перестала чувствовать, что ты для меня — все, и что в сравнении с тобою все остальное ничто? — Я завтра же, если это будет возможно, выеду к тебе. Не только в Овстуг, я поеду, если это потребуется, и в Китай, чтобы узнать у тебя, в самом ли деле ты сомневаешься, и не воображаешь ли случайно, что я могу жить при наличии такого сомнения? Знаешь, милая моя кисанька, мысль, что ты сомневаешься во мне, заключает в себе нечто такое, что способно свести меня с ума… Твой бедный старик — старик очень нелепый. Но еще вернее то, что он любит тебя больше всех на свете», — отвечает на него: «Любовь твоя ко мне, Теодор, скорее привычка, вопрос нервов, не больше… Те дни уже ушли… Ты превосходно обходишься без меня. Я бы много хотела сказать… Но лучше не скажу, ничего не скажу…»

Сколько же требуется подавленной ревности, чувства оскорбления от того, кто разлюбил, но продолжает уговаривать, убеждать сам себя в том, что никого важнее жены для него нет?..

И Эрнестина спокойно, достойно отвечает: «Я для тебя всего лишь старый гнилой зуб: когда его вырывают, больно, но через мгновение боль сменяется приятным ощущением пустоты… Я ни в чем не упрекаю тебя, долговечность наших страстей меньше всего зависит от нас самих… Зачем мне бередить душу?»

И — получает ответ: «Меня всегда восхищала ее выдержанность и серьезность. Неужели мы дошли до того, что стали плохо понимать друг друга. Не сон ли это?»

Как выдержать такое? Какой внутренней силой надо обладать, чтобы при всей этой тягостной переписке еще и вести хозяйство в Овстуге, переставшем быть для них обоих семейным гнездом, любимым домом?..

По словам самой Эрнестины, она любила Тютчева «слепо и долготерпеливо» — именно эту черту, это ощущение Людмила Чурсина вложила в свою героиню, а ведь долготерпение и слепота во многом чужды сильной натуре… И ведь это именно она настояла на том, чтобы в посмертное издание сочинений Федора Ивановича Тютчева вошел полностью «Денисьевский цикл» — прекрасные стихи, посвященные той, кого он оплакивал до последнего земного часа…

Необычная для Людмилы Чурсиной роль.

Необычная судьба, одарившая талант актрисы яркими красками.