Лоббист (СИ)

— Это ключевой момент для мирного прихода к власти, — эти дети еще не понимали всей ценности этого простого слова «мирный», но Альфард, потерявший дом своего детства во время предыдущей войны, прекрасно понимал, какой могла быть альтернатива. — И это будет весьма масштабное изменение, которое может пойти на пользу Британии.

— Ну разумеется, ведь это Его идея, — без тени сомнения кивнул Регулус, — но что он хочет изменить?

Окаменелости были забыты. Альфард огляделся и заметил неподалеку облезлую скамейку. Он кивнул в ее сторону, предлагая мальчикам сесть, но сам приступил к объяснению еще по дороге:

— В первую очередь он хочет снять большинство ограничений для активного избирательного права. Вы понимаете, что это такое? — получив два не очень уверенных кивка, он вздохнул и подумал, что его старший брат гораздо лучше подходил для чтения лекций о политической организации магической Британии. — Места в верхней палате Визенгамота передаются по наследству, при этом каждый из заседающий там волшебников может иметь множество голосов, в зависимости от знатности. Эти голоса очень ценны, поэтому порой разорившиеся семьи продают часть своих. Наша семья, через представительство твоего отца, имеет пятьдесят два голоса, или около того.

— Это мы и так знаем, — Регулус просто горел от нетерпения и желания услышать гениальный план Темного Лорда по бескровному захвату власти.

— Палата общин имеет гораздо меньшую силу в законодательном процессе, а ее члены избираются. В чем подвох?

— В Британии нет всеобщего избирательного права, — прошептал Северус.

— Именно. Сейчас голосовать имеют право только выпускники Хогвартса, владеющие недвижимостью в магическом мире. Это исключает почти половину всех волшебников, большая часть из которых либо слишком бедны, чтобы позволить себе семь лет образования, либо маглорожденные, не имеющие возможность купить магическую резиденцию. Волдеморт хочет, вполне в духе политических настроений последних трехсот лет, дать право голоса каждому волшебнику.

Теперь восторг зажегся и в глазах Северуса тоже. Неудивительно: еще полгода назад он вряд ли мог надеяться на шанс голосовать в обозримом будущем. Даже если сейчас его положение в обществе изменилось, он явно помнил страхи и тревоги того времени. Регулус сосредоточенно пытался понять, в чем была политическая выгода такого решения:

— А чем это поможет Темному Лорду?

— Во-первых, он много времени и усилий посвятил сбору сторонников. Среди них не только молодые чистокровные волшебники — он также заинтересован в голосах Лютного Переулка и имеет множество сторонников среди полукровок. К тому же, это в любом случае станет невероятно популярным решением. С правильной рекламой все узнают, кого им стоит благодарить за такой подарок. Тогда на первых же выборах, которые состоятся ровно через год, он сможет иметь огромное преимущество.

Они замолчали. Каждый обдумывал услышанное. Альфард смотрел на бьющиеся о каменный берег волны (прилив и правда приближался, скоро им стоило направиться домой) и думал о том, были его слова полностью правдивы, или же он скрывал от них и даже от себя те опасения, которые преследовали его в последнее время. Через пару минут он продолжил:

— Но это не все. Также он ищет возможности перерисовать избирательные округа — вернее, передать право делать это специальной комиссии, в которую по чистой случайности войдут его сторонники.

Подростков эта идея вовсе не заинтересовала. Вздохнув (он сам только неделю назад понял эту систему благодаря лекции Ориона), Альфард поднял с земли палочку и принялся чертить схему на песке. Он нарисовал четыре ряда из трех кругов:

— Представьте, что у вас есть двенадцать избирателей. Шесть из них, — он заштриховал первые два круга в верхних трех рядах, — поддерживают партию любителей шоколадных лягушек. Шесть других — партию любителей имбирных котелков. Кто победит на выборах?

— Никто, потому что у них ровно половина голосов, — с энтузиазмом студента-отличника ответил Регулус.

— Правильно. Но избиратели голосуют за одно место в палате общины в одном округе. Кто получит это место, если мы расчертим округа так, — он обвел каждый из рядов по отдельности и выжидающе посмотрел на сына.

— Партия шоколадных лягушек победит в трех из четырех округов, — неохотно ответил тот, морщась от такого дурацкого названия.

— Именно. С другой стороны, округа можно провести вот так, чтобы в одном победили любители шоколадных лягушек, в другом — имбирных котелков, а в третьем их было бы поровну… — он продолжил рисовать, но схема на песке быстро стала слишком запутанной и нечитаемой. — Одним словом, тот, кто имеет власть определять границы округов, может обеспечить себе огромное электоральное преимущество, иногда даже если в абсолютных числах у них меньшинство голосов.