гресс, 1983] и
чании *1 перед разделом 12 настоящей книги. Эта проблема также рассматривается в моем Postscript, разделы
*11 -*14и*19- *26.)
33
следующим образом: «Проблема индукции состоит в требовании логического оправдания
оправдания не существует. Его и не может быть просто потому, что
Наш анализ, таким образом, показывает, в каком смысле индуктивистский критерий демаркации
не способен помочь нам провести границу между научными и метафизическими системами и почему
он должен приписывать им равный статус. Дело в том, что, согласно вердикту, выносимому на осно-
вании позитивистской догмы значения, и наука, и метафизика представляют собой системы бессмыс-
ленных псевдовысказываний. Поэтому вместо того, чтобы изгнать метафизику из эмпирических наук, позитивизм, наоборот, ведет к внедрению метафизики в сферу науки8.
В противоположность таким антиметафизическим хитростям — антиметафизическим, конечно, только по их намерениям — я не ставлю своей целью ниспровержение метафизики. Скорее, я хотел
бы сформулировать приемлемую систему характеристик эмпирической науки или определить поня-
тия «эмпирическая наука» и «метафизика» таким образом, чтобы мы для каждой данной системы вы-
сказываний могли определить, является ли ее исследование делом эмпирической науки или нет.
В соответствии со сказанным мой критерий демаркации следует рассматривать как
по этому поводу могут быть различные мнения, и разумная дискуссия по этим вопросам возможна
только между сторонами, имеющими некоторую общую цель. Выбор этой цели в конечном счете, ра-
зумеется,
7
мой. —
ти речи об абсолютной верификации некоторого закона, поскольку мы всегда неявно допускаем, что он может
быть модифицирован в свете нового опыта. Если мне позволят, — продолжает Шлик как бы в скобках, — доба-
вить несколько слов о возникающей в этой связи логической ситуации, то упомянутый факт означает, что закон
природы в принципе не имеет логической формы высказывания, а представляет собой предписание для образо-
вания высказываний»
преобразование, или выведение.) Шлик указывает, что он познакомился с этой теорией в частной беседе с Вит-
генштейном. См. также раздел *12 моего Postscript.
8 Ср. раздел 78 (например, примечание 1). *См. также:
London, Routledge, 1945, примечания 46, 51, 52 к главе 11 [русский перевод:
его враги. Тома 1-2. М.: Культурная инициатива, 1992, т. 2, с. 340-342, 345-349] и мою статью:
34
должен быть делом решения, выходящего за пределы рациональных доводов*5.
Те философы, которые итогом и целью науки считают систему абсолютно достоверных и оконча-
тельно истинных высказываний9, несомненно, отвергнут выдвигаемое мной соглашение. То же самое
сделают и те, кто видит «сущность науки... в ее достоинстве», которое, по их мнению, состоит в ее
«целостности», в ее «реальной истинности и сущности»10. Вряд ли эти философы согласятся признать
это достоинство за современной теоретической физикой, в которой я, как и многие другие, вижу се-
годня наиболее полную реализацию того, что я называю «эмпирической наукой».
Цели науки, которые я имею в виду, совершенно отличны от только что названных. Однако я не
18
пытаюсь оправдать их, представляя эти цели в виде истинных или сущностных целей науки. Э^го
только исказило бы нашу проблему и было бы рецидивом позитивистского догматизма. Насколько я