Читаем Логике научного исследования полностью

сказываний, которые выводимыиз универсального высказывания, то оценка каждойнепротиворечи-

вой гипотезы приведет к одной и той же вероятности, а именно к 1. Действительно, в этом случае мы

должны рассматривать отношение нефальсифицированныхотрицаний базисных высказываний, кото-

рые могут быть выведены из гипотезы (или других выводимых из нее высказываний), к фальсифици-

рованнымвысказываниям. Это означает, что вместо частоты истинности мы должны рассматривать

оценку, дополнительную к частоте ложности. Однако эта оценка будет равна 1, так как и класс выво-

димых высказываний, и даже класс выводимых отрицаний базисных высказываний являются беско-

нечными. Вместе с тем не может существовать более чем конечного числа принятых фальсифициру-

ющих базисных высказываний. Таким образом, даже если мы абстрагируемся от того, что универ-

сальные высказывания никогда не являются последовательностями высказываний, и попытаемся их

интерпретировать таким образом, сопоставляя с ними последовательности полностью разрешимых

сингулярных высказываний, то и в этом случае мы не получим приемлемого результата.

Мы должны теперь рассмотреть еще одну, существенно иную возможность объяснения вероятно-

сти гипотез с помощью последовательностей высказываний. Вспомним, что некоторое данное еди-

ничное явление мы назвали «вероятным» (в смысле «формально сингулярного вероятностного

утверждения»), если оно является элементом последовательностиявлений с определенной вероят-

ностью. Аналогично этому можно назвать гипотезу «вероятной», если она является элементом по-

следовательности гипотезс определенной частотой истинности. Однако и эта попытка терпит не-

удачу, даже независимо от трудностей задания нужной последовательности (ее можно задать разны-

ми способами — см. раздел 71). Мы не можем говорить о частоте истинности в последовательности

гипотез просто потому, что мы никогда не знаем о некоторой гипотезе, истинна она или нет. А если

бы мы моглизнать это, то нам едва ли бы вообще понадобилось понятие вероятности гипотез. Попы-

таемся теперь, как мы это делали раньше, взять в качестве исходного пункта нашего анализа допол-

нение к частоте ложности в последовательности гипотез. Если в этом случае вероятность гипотез мы

определяем с помощью отношения нефальсифицированных к фальсифицированным гипотезам по-

следовательности, то вероятность каждойгипотезы в каждой бесконечнойпоследовательности по-

прежнему будет равна 1. Положение не станет лучше, даже если мы будем рассматривать конечную

последовательность. Допустим, что элементам некоторой (конечной)последовательности гипотез мы

в соответствии с указанной процедурой приписываем степень вероятности между 0 и 1, скажем зна-

чение 3/4. (Это можно сделать, если мы получаем информацию о том, что та или иная гипотеза, при-

надлежащая к последовательности, была фальсифицирована.) Поскольку эти фальсифицированные

гипотезы являются элементами последовательности, мы должны приписывать им — на основе имен-

но этой информациизначение не 0, а 3/Ф И вообще вероятность некоторой гипотезы в последова-

тельности уменьшается на 1/пв результате получения информа-

239

ции о ее ложности, причем песть число гипотез в данной последовательности. Все это явно про-

тиворечит программе выражения в терминах «вероятности гипотез»степени надежности, которую

мы должны приписать гипотезе на основе подтверждающих или опровергающих ее свидетельств.

39

Сказанное, как мне кажется, исчерпывает возможности обоснования понятия вероятности гипотез с

помощью понятия частоты истинности высказываний (или частоты их ложности) и тем самым с по-

мощью частотной теории вероятности событий*5.

Таким образом, я считаю, что стремление отождествить вероятность гипотез с вероятностью со-

бытий следует рассматривать как потерпевшее окончательное крушение. Это заключение совершен-

но не зависит от того, признаем ли мы рейхенбаховское утверждение о том, что все

*5 Рассмотренные нами попытки придать смысл не вполне ясному утверждению Рейхенбаха о том, что вероятность ги-

потез следует измерять посредством частоты истинности, можно резюмировать следующим образом (аналогичное резюме, содержащее ряд критических замечаний, имеется в Приложении *1, предпоследний абзац).

Грубо говоря, мы может попытаться определить вероятность теории двумя возможными способами. Во-первых, можно

подсчитать число экспериментально проверяемых высказываний, принадлежащих теории, и установить относительную ча-

стоту тех из них, которые истинны. Эту относительную частоту можно принять в качестве меры вероятности теории. Такую

вероятность будем называть вероятностью первого рода.Во-вторых, можно рассматривать теорию как элемент некоторого

класса идеологических явлений, скажем класса теорий, предложенных другими учеными, и установить относительные ча-

Перейти на страницу:

Похожие книги

Философия
Философия

Доступно и четко излагаются основные положения системы философского знания, раскрываются мировоззренческое, теоретическое и методологическое значение философии, основные исторические этапы и направления ее развития от античности до наших дней. Отдельные разделы посвящены основам философского понимания мира, социальной философии (предмет, история и анализ основных вопросов общественного развития), а также философской антропологии. По сравнению с первым изданием (М.: Юристъ. 1997) включена глава, раскрывающая реакцию так называемого нового идеализма на классическую немецкую философию и позитивизм, расширены главы, в которых излагаются актуальные проблемы современной философской мысли, философские вопросы информатики, а также современные проблемы философской антропологии.Адресован студентам и аспирантам вузов и научных учреждений.2-е издание, исправленное и дополненное.

Владимир Николаевич Лавриненко

Философия / Образование и наука
Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука