Ловцы душ

По крайней мере, последние слова в ответе барона совпадали с моими ощущениями.

– Вот именно! – Верона широко раскинул руки, а его губы растянулись в усмешке. Теперь он напоминал подыхающего карпа. – У нас есть признания участников битвы. Сообщения о странном тумане, который заслонил поле битвы, о стрелах, несомых на крыльях демонов, о панике среди всадников, о голосах в воздухе, о липкой паутине, путавшей копыта лошадей. И так далее и так далее. Говоря вкратце, мы знаем о том, что против вас применили сильную черную магию. Вы были свидетелем всех этих явлений?

– Светлейший Государь приказал мне оставаться при нем. Я не принимал участия в атаке.

– Но вы ведь наблюдали за ней сверху, верно?

– Верно.

– И ничего вас не удивило?

– Кони не могли разогнаться… – после короткого молчания ответил Таубер.

– Ха! То есть мы говорим о липкой паутине, что опутала их копыта! Запишите это, брат, – обратился он к секретарю.

– А луг разве не был мокрым? – решился отозваться и я.

– Дождя не было почти неделю, – быстро нашелся Верона. – И относительно этого у нас тоже есть показания свидетелей.

Легат был прав. Дождь тогда не шел шесть дней. Только вот накануне разыгрался ужасный ливень, после которого ближайшие ручьи вышли из берегов. И луг не успел просохнуть. Ваш нижайший слуга тоже приготовился к допросам. Но я не имел намерения возражать.

– Что-то еще, господин барон? – Верона глянул на Таубера.

– Их стрелы летели на небывалое расстояние.

– Крылья демонов! – почти крикнул легат. – И если вы это подтвердили, господин барон, никаких сомнений у меня не осталось!

– Ваша милость имел когда-либо дело с валлийскими лучниками? – спросил я.

– С валлийскими – нет. Но я достаточно долго воевал против сицилийцев и берберов, – ответил он, глядя на меня слишком сурово.

– Благодарю, господин барон, – ответил я вежливо.

Мне было неизвестно: барон не знал или не желал знать, что валлийцы – элита лучников. Их не только учили с самого детства, их ремесленники также изготавливали необычайно крепкие луки из испанского тиса, а обучение технике натяжения и выстрела занимало много лет. Я подозревал, что берберы и сицилийцы при столкновении с валлийцами имели бы столько же шансов, сколько слепые щенки в драке с волкодавом.

– Си-ци… – секретарь записывал, высунув язык.

– А зачем ты это-то записываешь? – рявкнул легат.

– Затем, чтобы подписать протокол, – ответил я безмятежно, поскольку знал, что без моей подписи протокол будет недействителен.

Я полагал, что Верона глянет на меня рассерженно либо отпустит ядовитое замечание, но нет. Он задал Тауберу еще несколько вопросов, однако уже получил, чего добивался: уверения опытного командира, что битва была бы выиграна и лишь сверхъестественные обстоятельства привели к поражению.

Конечно, я мог бы опротестовать все эти абсурдные тезисы. Но зачем бы? Я и так отсылал епископу рапорты о каждом дне допросов, потому Его Преосвященство мог знать обе версии происходящего и, надеюсь, не сомневался относительно того, которой из них верить. Я не намеревался подставляться, поскольку это не было сражение, которое я мог выиграть. Я вообще должен был не задавать вопросы, а сидеть тихо, словно мышь, но хотел, чтобы в официальных протоколах зафиксировали и мои вопросы.

Те, кто потом станет анализировать документы, поймут, что я имел в виду.

– Мастер Маддердин, – легат повернулся ко мне. – Хотите спросить о чем-либо?

– Покорнейше благодарю, но господин барон открыл все чрезвычайно подробно…

– Ну, – Таубер встал. – Надеюсь, вы найдете виновных этого несчастья.

– По воле Господа – найдем, – пообещал ему легат, и в голосе его явственно зазвучала зловещая нотка.

– Однако осмелюсь…

Таубер глянул на меня, как на собачье говно и снова, с недовольным посапыванием, присел на стул.

– …С милостивого позволения господина барона, затронуть и еще одну проблему.

– Только быстро, – проворчал он.

– Если ваша милость были уверены в победе, то чем объяснить тот факт, что Светлейший Государь запретил атаковать и требовал, чтобы дождались пехоту?

Барон покраснел и ударил кулаком в стол. Секретарь с перепугу уронил перо на пол и нырнул под столешницу в его поисках.

– Император в доброте своей желал дать и другим повод к славе. И не вопросы военной тактики привели к тому, что он приказал ждать остальные войска, но лишь щедрое желание, чтобы все командиры приняли участие в победе! Но он ведь не мог знать, что Дюваррье использует колдовство! Только вы о том знали!

– Я знал?

– Когда атака началась, вы сверху видели, что мы проиграем! – Таубер встал и уткнул в меня указательный палец. Лицо его сделалось таким красным, будто вот-вот его хватит апоплексия. Я видел, как на виске его бьется жилка.

– Запишите, – приказал легат секретарю равнодушно.

– Спасибо вашей милости, – сказал я. – Больше вопросов нет.

– Вы сказали… сказали… – барон тяжело дышал, – что поголовье рыцарства весьма сократится…

– Поголовье? – неискренне удивился Верона. – Всегда полагал, что подобное определение скорее касается скотины, чем дворян.