Ловушка диагноза. О психотерапевтах, которые изобретают все больше болезней и все меньше помогают людям

Биполярное расстройство, или маниакально-депрессивный психоз, до 90-х годов было почти неизвестно; сейчас же в США оно считается одним из самых распространенных диагнозов в детской психиатрии. Число посещений врача в связи с данным расстройством за последние 10 лет выросло в 40 раз, причем многим пациентам всего два-три года. Пропаганда болезни стала делом жизни американского невропатолога Джозефа Бидермена. Он проводил исследования, выступал с докладами – и хорошо нагрел руки. Целых 1,6 миллиона долларов Бидермен получил с 2000 по 2007 год от фармацевтических фирм за то, что консультировал их и выступал в их пользу, манипулируя общественным мнением (отсюда и его прозвище в отрасли: Глотка напрокат)⁷⁹.

Пожалуй, лишь вопрос времени, когда в Германии маленьким детям с научной уверенностью такие же «глотки» будут приписывать биполярное расстройство. И так как известно, что при биполярном расстройстве имеются органические повреждения мозга, медикаментозное лечение окажется неизбежным. Как альтернатива предлагается уже упомянутая глубинная стимуляция мозга с воздействием на него током высокой частоты.

Хелен Фишер, известная американская ученая-антрополог, выражает огромную обеспокоенность в связи с чрезмерным приемом психотропных препаратов, особенно при депрессиях и перепадах настроения. Эти лекарства повышают зеркало серотонина и снижают допамин в крови, тем самым приглушая сексуальное желание. Вследствие уменьшения желания и эротической любви мозг почти не наполняется допамином, и способность влюбляться падает. Хелен Фишер предупреждает по поводу безудержного потребления психофармацевтических средств: «Мир без любви – мертвое место».

Наряду с исследованиями наука дает в руки практикующим докторам и соответствующие инструменты – бесчисленные тесты с картинками и цифрами, спектрами цветов и другими непонятными вещами. Службы знакомств в интернете среди прочего ссылаются на такие тесты, с помощью которых якобы можно научно обоснованно найти правильного партнера для жизни. В создании подобных матчинг-инструментов – матчинг означает «делать подходящим» – также участвуют профессора психологии, кстати, и финансово. За каждый тест, выполняемый пользователем интернета, они получают пару центов, из которых быстро набираются большие суммы. Тем охотнее профессора утверждают, что их методы измерения – научные.

Господин Клок столкнулся с научно обоснованной психотерапией в возрасте 17 лет, ища поддержки в трудной жизненной ситуации. Эта встреча надолго отвратила его от подобных инструментов анализа. Психолог попросил Клока заполнить анкету. Он упорядочил картинки, объяснил странные формы, поиграл с цветами. Неделю спустя психолог объявил, что у Клока структура характера как у Франца Йозефа Штрауса. Данное сравнение возмутило господина Клока, который терпеть не мог этого политика. Так что в его насущной проблеме ни психолог, ни тест не помогли. Насколько известно, и сегодня клиенты по-прежнему жалуются на подобные случаи при визитах к психологам.

Научные исследования приносят пользу заинтересованным организациям из системы медицины и психотерапии: научные изыскания тенденциозны и непригодны для консультирования и сопровождения конкретного человека. Не существует методов лечения, выведенных из теории; требования психотерапевтических директив по определению причин психического расстройства и разработке лечения согласно лечебной системе, базирующейся на теории, невыполнимы.