Лучше всех или завоевание Палестины. Часть 1. Бытие. Поэтическое прочтение

В Гесем явились насовсем

По правде жить и по закону,

Осели разводить свой скот».

(Зачем сатрапу-фараону

Знать про их будущий исход?

Хотя тот мог и догадаться:

Плодится скот и наперёд

В одних границах удержаться

Не сможет вечно скотовод,

Уйдёт в поход, в исход, в изгнанье,

О чём чрез многие года

Всплывёт в народе как преданье

Рассказ про вечного жида.)

К царю привёл Иосиф братьев,

Не всех привёл, а только пять.

В подробностях про их занятье

Царь вознамерился узнать.

Сказали братья фараону:

«Рабы твои мы, пастухи,

Пасём овец в лугах зелёных,

Люцерна где и лопухи.

По счётчикам дозиметрии,

Полураспаду пирамид

Древнее всей агрономии

Кочевник скотовод-семит.

И сами мы, как предки наши,

Стада гоняем с детских лет,

Подальше держимся от пашни

И не выращиваем хлеб.

К четвёртой книге Моисея

Ячмень научимся растить,

Пока же всё, что мы умеем -

Поклоны класть да скот пасти.

Когда нет пажити, баранов

Ни удержать, ни ублажить.

Мигранты мы из Ханаана

В Египет прибыли пожить.

Бежит за нами голод резвый,

За ним лишь кочки да кусты.

Для нас скотину перерезать,

Что к отступленью сжечь мосты.

Позволил ты, дав колесницы,

На ПМЖ приехать нам.

В земле Гесем ты поселиться

Дозволь Израиля сынам.

Как это слово ни забили,

Ты прояви свой гуманизм.

Нам что грузину чахохбили

Египта антисемитизм -

Проглотим, даже не заметим,

Ещё попросим положить.

Гордиться будут наши дети -

Им выпало в Египте жить.

Что титульному будет мерзость

Мы пришлые переживём.

Нам не упёрлось, не облезло

Пасти скотину день за днём.

Нам не горька твоя микстура.

Готовы мы принять и чтить

Египта древнюю культуру,

Чтоб здесь гражданство получить.

Не крестоносцы-лиходеи,

Сюда пришли мы без меча,

И вера наша посильнее

Чем всё разрушить сгоряча.

Мы не фанаты, не сектанты,

В ночном экстазе не дрожим

Как книжный червь над фолиантом.

Мы просто с голода бежим».

(Адепты жизни бесхристовой,

Быть «Лучше всех» им не в облом,

Свидетелями Иеговы

Ломиться станут в каждый дом.

От плоскорылых Люциферов

Мы обитаем далеко.

Ищи в правительственных сферах

Аумов всяких Синрикё*.

В краю религиозно-чистом

И православном от сохи

Все либералы-Адвентисты

Седьмого дня для нас враги.

У них семь пятниц на неделе.

В дни перестройки на Руси

Они такого навертели,

Что хоть святых вон выноси.

Как черти воду замутили,

В неё же спрятали концы,

В свои офшоры соскочили

Те, кто по жизни сосковцы,

Одну из самых богатейших

Страну поставив на ребро,

О чем не мог подумать Пельше

Со всем его Политбюро.

Чуть ранее на том пространстве

Не Черномырд средь мутных вод -

В борьбе за веру с партсектантством

Сам Сталин выступил в поход.

Петра Великого мудрее

В Европу не рубил окон

И был иных держав сильнее

Наш всемогущий фараон.

Свидетелями Иеговы

Евреев он не проводил

По делу. Старых или новых

Свидетелей он не любил,

Держал страну от беспредела,

Как все правители жесток,

А заодно для пользы дела

Колонизировал восток.

Из мест болотистых и гиблых

Освобождённого труда,

Вернёмся в древний мы Египет,

Где фараон рулил тогда.)

Царю петицию писали

Братья, их оградить от бед

Просили так, как будто знали

О будущей своей судьбе:

«Впредь за бесчинства крокодилов

На нас не вешай всех собак,

Пусти пожить в разливах Нила,

Добром наполнить короба.

Не бойся дать нам как в Рассее

Благоприятствия режим -

Согласно книгам Моисея,

Мы сами от тебя сбежим».

Сей аргумент для фараона

Соломинкой последней стал,

Махнул рукой он утомлённо

И так Иосифу сказал:

«Твои братья — родное семя,

Ещё роднее твой отец,

Так пусть живут они в Гесеме,

Пасут себе своих овец,

Хотя у них губа не дура.

Меня потомки засмеют -

Ведь лучшую земли фактуру

Им во владенье отдаю…»

(Как все, спешащие продаться

И прочих проходимцев сброд…

Вновь вспомнил я отца всех наций -

Грузин, а как любил народ.

Да чёрт с ним с актом Рибентропа,

Что с Молотовым подписал.

Среди вселенского потопа

Он островов не отдавал.

Ложилась спать страна на доски…

А что стелилось бы, дорвись

Тогда до власти, скажем, Троцкий

Или иной авантюрист?)

Взгляд на евреев обративши,

Царь говорил про их родню:

«Таланты нам совсем нелишни,

Их я особенно ценю.

Людей способных ты найди мне,

Иосиф. Из таких людей

Смотритель будет над моими

Стадами, но не прохиндей.

За каждого из них ответишь.

Сынам Иакова я рад,

Но знаю я, на что те дети

Готовы тратить свой талант».

Привёл Иосиф к фараону

Отца представить, показать.

Иаков воодушевлённо

Стал дом царя благословлять.

Стоит египетский владыка,

Язычник, гой, как ЕБН наш пьянь,

Не вяжет на иврите лыка,

Да и по-русски дело дрянь.

Власть предержащий от еврея

Чему научится вовек?

Но слушает, благоговеет,

Приличный, видно, человек,

К тому ж неглупый — кто их знает,

Чья вера завтра победит?

Иосиф вон как заправляет,

Не хуже Путина, поди.

Ксендзы Козлевича хмурили

И охмурили наконец.

Царя в масоны обратили

Иосиф и его отец.

(Ведь как введениям анальным

Цвет свечек не играет роль,

Масон интернационален,

Будь фараон он иль король.

Взять Павла нашего, к масонам

Питал особый интерес.

Задушенным быть в спальне сонным

Не спас царя обычный крест.

Власть предержащие повально

При мастерках, других уж нет.

Что раньше тщательно скрывали,

То нынче гордости предмет.

Иной масон доверчив очень

И верит пламенным речам.

Но я среди простых рабочих

Масонов что-то не встречал.)