Лучше всех или завоевание Палестины. Часть 1. Бытие. Поэтическое прочтение

Сатрап, в масоны посвящённый,

О возрасте отца спросил.

В ответ Иаков обречённо,

Царю пространно объяснил:

«Лет странствий будет мне сто тридцать,

Малы, несчастны дни мои.

Жизнь быстротечна без амбиций,

Как размноженье без любви.

Уход жены моей любимой

Я помню больше чем приход.

Народ Египта в побратимы

Я принимаю наперёд,

Живу под знаком Зодиака,

Но дни мои темны как ночь».

Царя благословил Иаков,

От фараона вышел прочь.

Не стала встреча быстротечной,

Не распрощались на бегу,

Но их свидание сердечным

Назвать я тоже не могу.

Отец ли думал о кончине

И совладать с собой не смог

Или иной была причина -

Мудрец упрятал между строк.

Смысл веществом постиг я серым,

Что патриарх царю не брат,

И в отношеньях власти с верой

Интим не лучший вариант.

Ведь все насильственные браки

Когда-то рухнут, всё одно.

(Пётр для церковников — собака,

Публичный дом его Синод.

И с пагубы времён советских

Власть церкви, словно день от тьмы,

Отделена от власти светской,

Лишь развращающей умы.

Ни говорить о мёртвых плохо,

Ни суесловить — смысла нет.

Не личность мне важна — эпоха,

Оставившая мерзкий след.

Когда гарант придурковатый

Не запрещает воровать

И в церкви крестится поддатый -

Ему бы руку оторвать.

Кто голодом пришёл гонимый,

Собакой просится пожить -

Тому совсем невозбранимо

Хозяина благословить,

Не на объедках подкормиться,

Для видимости спину гнуть,

А уж потом в икру вцепиться

И на свободу драпануть.)

Так по веленью фараона

Иосиф среди лучших мест

Селил родню, всем дал талоны

На пропитанье и проезд,

Других не хуже дабы жили,

В стране, где каждый третий мент,

Митинговать не выходили,

Как ущемлённый элемент.

Всё, что для жизни важным было,

Царь приказал в Гесем свести:

Особо чистоплотным — мыла,

Нарядов тем, кто трансвестит.

Для египтян считался мерзость

Уклад семитов родовой,

Но каждый мог из стада резво

Барашка умыкнуть домой.

Им было краденое мясо

Не стыдно жарить на плите,

Точить про иудеев лясы,

Насколько меркантильны те.

Заносчивы простые люди,

Когда в достатке и жуют.

Посмотрим, как те чистоплюи

С пустым желудком запоют.

От засухи земля Египта

И Ханаан изнурены.

Из всех сортов — один чай Липтон,

Хлеб исчезает из страны.

Весьма усиливался голод

И было некуда бежать…

Нет людям выхода другого,

Как всё с себя распродавать.

За хлеб они в обмен на малость

Несли последнее добро.

Со всей страны рекой стекалось

В дом фараона серебро

И очень быстро истощилось.

За недостатком серебра

К Иосифу все потащились,

Стояли с ночи до утра

И говорили: «Дай нам хлеба,

Спаси, отец, в сей трудный час,

Египетским клянёмся небом,

Что нет ликвидности у нас.

Пусты до пряжек от сандалий,

Пришли к тебе твои рабы,

Последний крестик бы продали,

Когда б такой на шее был.

Детей мы привели с собою,

По жизни радость и балласт.

Что умирать им пред тобою,

Раз вышло серебро у нас?»

Сказал Иосиф-благодетель:

«Гоните скот, который есть,

Я видеть не могу, как дети

У тяти просят — дай поесть.

Быков, коров ведите стельных,

Пока не съели впопыхах,

Ведь скот — основа земледелья,

Чем завтра будем зябь пахать?»

Сказать доступнее едва ли

Иной бы смог, у Оси дар,

Всем дал понять — и мы пахали.

Ну, чем скажите не пиар?

И пригоняли люди скот свой.

За живность всякую с полей

Им хлебушек давал Иосиф

За коз, ослов и лошадей.

Так целый год снабжал он хлебом

Всех египтян в обмен на скот.

Год високосным этот не был,

Но кончился и этот год,

А с ним и скот весь истощился.

Как в год минувший — весь народ

К Иосифу вновь потащился

Кто посуху, кто вплавь, кто вброд.

«Не скроем мы от господина,

Он пуще нашего глазаст -

Закончилась у нас скотина

И всем нам подошёл абзац.

Всё, что осталось — наше тело

И за околицей поля.

Как щепка тело похудело

И не родит давно земля.

Что пользы с них под небесами,

Куда мы слишком не спешим?

Купи за хлеб нас с потрохами,

Землицу нашу отпиши

И нам же сдай, уже в аренду.

Готовы мы платить оброк,

Ходить на барщину смиренно,

Не подворовывать илок.

Рабами будем фараону

И на плантациях рвать пах.

Не подвергай сей край урону,

Держи его в своих руках».

Так землю всю скупил под осень,

Крупнейший стал латифундист,

Не мироедом был Иосиф,

А земледелия министр.

Есть разница, но не большая,

Народу как ни назови…

Когда несчастного сношают,

Ему ли думать о любви?

Продали египтяне поле,

Что дед с корзины поливал.

Не то, чтобы глупы до боли,

А голод их одолевал.

Земля досталась фараону,

А с нею весь её народ,

Числом чуть меньше миллиона,

Евреи, как всегда, не в счёт.

* «Аум Синрикё» («Учение истины») — экстремистская тоталитарная секта, основанная на псевдобуддистких учениях и культе конца света.

Глава 47 ч.2 В капитализм с семитами мне не по пути

Так люди сделались рабами в Египте вдоль и поперёк -

И там, где зеленели пальмы, и где земля сплошной песок.

Одна царю была забота — тащился он от пирамид,

Общественные ввёл работы — рубить базальты и гранит.

Формации, где правит рабство, в Египте дал зелёный свет,

Хоть чётких граней у формаций, как у границ, прозрачных нет.

Товарное простое действо провёл Иосиф, но при том

Стал фараон рабовладельцем и вместе с тем крепостником.

Натурализм, как пишут книги, в обмене преуспел давно,

И Ося с алчностью барыги менял скотину на зерно.