Лучше всех или завоевание Палестины. Часть 1. Бытие. Поэтическое прочтение

Отвечал отцу Иосиф, выдержку храня:

«Сыновья, которых Бог здесь дал мне сил поднять,

Те, которых ты своими без меня нарёк,

Чтоб по жизни им с другими не делить паёк,

То есть лавку, в смысле округ, что полпред словил…»

Патриарха строгий окрик речь остановил:

«Беспокоюсь о престиже тех, кого люблю.

Подведи сынов поближе, их благословлю».

Слаб по старости Иаков, видеть перестал.

Возрастная катаракта мучила отца.

Вспомнил, как в одно мгновенье, сам он блефанул,

С выдачей благословенья папу обманул.

Исаак подвох притворный проморгал тогда

И не пойманного вора не сослал в Багдад.

Воровство не метастаза — можно пренебречь.

Про раскаянье ни разу не зашла здесь речь.

Сам Иаков уж по зренью инвалид давно,

Дать кому благословенье важно для него.

Дед впервые внуков обнял и поцеловал.

Со значением особым произнёс слова:

«Я сыновьего увидеть не мечтал лица.

Не хотел Господь обидеть и хранил отца,

Райское прибытье в кущи отложил на миг.

Покажи на ощупь лучших отроков твоих».

«В акт святой благословенья правая рука

Гладит тех по голове, кто взгляд на облака

Первым из рождённых бросил прочих сверх голов» -

Думал праведный Иосиф про своих сынов.

К деду вёл их, как просил тот — справа шёл Ефрем,

Слева старший Манассия. Выстроил, затем

Сыновей к отцу, как невод так заводит он,

Первым делом чтоб кто слева был благословлён.

То ли захлестнулся невод, то ли муть в глазах -

Перепутал право с левым старый патриарх,

Руку на Ефрема справа возложил. Как смог?

Древним первородства правом явно пренебрёг.

Первенцем был Манассия, стал как свинопас.

(Для полпредов из России, впрочем, в самый раз.

Не лечебные здесь грязи. Не честной народ

Попадает с грязи в князи и наоборот.

Так один из ниоткуда стал премьер-министр,

Наломал дровишек груду и обратно вниз.

Всплыл полпредом. Мне сдаётся, что его и тут,

Ждать нам долго не придётся, снова бортанут.

Так и есть. В Ума Палате вспомнили о нём,

И возглавил он Главатом: Так — о том, о сём…

Сам росточком явно с вида не баскетболист.

Но с дефолтом этот киндер выкинул сюрприз.

С детства на одном попкорне, мало каши ел.

Древние еврейства корни в нём я разглядел.

Кто Рувим он, Манассия, или же Ефрем?..

Зря его не допросили, заняты не тем.)

Но вернёмся. В ту минуту кто рождён когда,

Всё Иаков перепутал, экая беда.

Хмур Иосиф, как горчицу с перцем проглотил,

А отец не огорчился, вспомнил, как купил

Первородство за похлёбку, брата ублажил,

Раза два всего лишь плёткой после получил

По сусалам от Исава. Буйным был урод,

У кого украл брат славу и возглавил род.

Был покрыт густой тот шерстью — явный атавизм.

Как с таким идти всем вместе в рай-капитализм?

В человеке всё прекрасно быть должно…(Как сон -

С Горьким всё мне стало ясно — тоже был масон!

С Парвусом* дружил отвратным… Нет, не может быть!

Говорит всё об обратном — образ жизни, быт.

Роскошь обличал на вилле, слишком обличил,

Знать за то и отравили Горького врачи.

Славил жизнь певец восстаний, а что быть беде,

Знал один Иосиф Сталин и НКВД,

Что душою не ржавея, умер он не стар,

В этом случае евреев я б винить не стал.).

Племенной их бог уродство исправлял в роду

И глядел на первородство, как на ерунду.

Так теперь — Ефрем был в силе, девушек топтал.

Худосочный Манассия явно уступал

Брату в деле размноженья — видел патриарх

И с таблицей умноженья был всегда в ладах.

«Что бы мне ни говорили — не сменю руки.

Право первородства в силе — верят дураки.

Есть иное измеренье, стать главнее чтоб,

Чем порядок появленья к свету из утроб.

Ставлю я Ефрема выше Манассию чем,

Посильней у парня вышел умноженья член.

От него числом великий вижу я народ,

In God trust ему лишь крикни, он любых сметёт.

Не уснёт в своей постели вечный оптимист,

Всех удавит он за зелень, хоть и не Гринпис».

(Я, конечно, некрасиво деда очернил.

А зачем он Манассию членом обделил?

Настрогал бы много дряни малый золотник,

Лил когда б его хозяин не за воротник.

Половым тогда гигантом сделался Ефрем.

С этим делом у богатых не было проблем.

Хочешь жён топтать как кочет, позабудь про лень,

Прокорми своих охочих да ещё одень.

А у нас — рассол спросонья слабо попросил,

Так устал, что снять кальсоны не хватило сил.

Вырождаемся, однако, мы у синих вод.)

Ставку правильно Иаков сделал на приплод.

Как с естественным отбором — прав тот, кто сильней -

Стал Ефрем с его прибором старшего главней.

Слабый брат по воле деда сделался вторым.

Но и он худой и бледный, клан себе нарыл.

Так благословил дед внуков, милостью своей

Их приблизил в ту минуту ближе сыновей,

К славе приобщил нетленной, выдал все права…

Так Иосифа колена стало сразу два

Из двенадцати, что после обретут успех,

Встав на капитанский мостик будут «Лучше всех».

С Бога ихнего подачи и без трудодней

Замки обретут (и дачи — те, кто победней).

Полагая, что не бросил сына, а вознёс,

Говорил отец: «Иосиф, после наших слёз

Выведет нас Бог отсюда, и, в конце концов,

Снова будут наши люди при земле отцов.

На бесправие не ропщи. Я тебе даю

Право лишнее на площадь, но в чужом краю.

Раз от мора в одночасье спас ты мой народ,

Я дарю тебе участок. Знай, участок тот

Я мечом у аморреев взял у подлецов,

Что обидели евреев на земле отцов»…

Без дальнейшего развитья оборву я речь