Лучшие истории о невероятных преступлениях

– Она была как ручка арифмометра, приятель. Понимаете, о чем я? Вы записываете много данных, которые нужно сложить, и ничего не происходит, а потом кто-то поворачивает ручку, и все складывается в то, что вы хотите узнать. Видите, как легко?

– Не уверен, но продолжайте.

– У меня были все факты, я выяснил все, что надо, но не мог сложить это воедино. Мне нужна была ручка, эта песня. – Он говорил тихо, допивая джин. – Пол Палмер сказал перед смертью: «Не разорва́лось». И выглядел ужасно удивленным. Я долго не понимал, что он имел в виду. Потом услышал эту песню еще раз – и понял. – Он спел пару строк: – И шериф взял блестящий свой нож, Перерезал тугую веревку. – Мэлоун пропел дальше: – А повесили парня за ваши дела, вы же знали, что грех это тяжкий, Но не знали, что сердце его разорвалось, Леди, леди, зачем его сдали… – Он закончил на грустной ноте.

– Любопытно, – усмехнулся шериф. – Только я слышал по-другому: «Только бедное сердце его разорва́лось».

– То же самое. В общем, песня повернула ручку на арифмометре. Услышав ее снова, я понял, что имел в виду Палмер под словами «Не разорва́лось».

– Его сердце? – услужливо подсказал шериф.

– Нет, веревку.

Мэлоун махнул рукой бармену и сказал:

– Еще два того же. – Затем обратился к шерифу: – Палмер ждал, что веревка разорвется. Надеялся, что она будет специально перетерта так, чтобы он упал на пол невредимым. Тогда его могли бы перевести в тюремную больницу, откуда за последние полгода было совершено два побега. Пол Палмер должен был бежать, поскольку возлюбленная написала ему, что она в ужасной беде и опасности, – та самая возлюбленная, из-за показаний которой его признали виновным.

Мадлен Старр нужны были его деньги, – продолжил Мэлоун, – но не нужен был сам Пол. Таким образом, убийство ею дяди Брауна преследовало две цели. Оно высвободило деньги Пола и подставило его самого. Используя бедного старого Орло Физерстоуна, Мадлен внушила Лилиан Клэр мысль потребовать с Пола крупную сумму, чтобы у того возникла нужда в наличных. Все шло как по маслу, пока я не спутал карты, добившись для Пола нового судебного разбирательства.

– Наверное, не предполагалось, что у вашего клиента появится такой толковый адвокат, – заметил шериф, потягивая пиво.

Мэлоун отмахнулся от комплимента.

– Может, ему следовало бы выбрать получше. В любом случае Мадлен и ее дядя, доктор Диксон, все уладили. Она отправила записку Полу, чтобы он решился сбежать из тюрьмы. И тогда доктор Диксон сказал Полу, что можно устроить побег с помощью трюка с веревкой. Это выглядело бы так, будто Пол Палмер покончил жизнь самоубийством в приступе депрессии. Только у него был хороший адвокат, и Пол успел ему сказать: «Не разорва́лось».

Мэлоун посмотрел в свой пустой стакан из-под джина и погрузился в молчание.

Зазвонил телефон – кто-то угнал грузовик на Спрингфилдском шоссе, – и шериф ушел. Оставшись один, Мэлоун уронил пару слезинок в свое пиво. Лилиан Клэр вернулась в Чикаго с Орло Физерстоуном, который действительно пригласил ее на свидание, без всякой задней мысли.

Мэлоун напомнил себе, что он совсем не спал, голова раскалывается, и на остаток от сотни Джо можно было просто вернуться в Чикаго. И еще это письмо от банка, вероятно угрожающее повесткой в суд. Он достал его из кармана и вздохнул, вскрывая.

– Придется взглянуть правде в глаза, – сказал Мэлоун бармену. – И принесите мне еще двойной джин-тоник.

Он выпил джин и достал из конверта заверенный чек на пять тысяч долларов с пометкой из банка о том, что Пол Палмер распорядился об оплате. Оно было датировано днем накануне его смерти.

Мэлоун протанцевал к двери, протанцевал обратно, чтобы расплатиться с барменом и поцеловать его на прощание.

– Вы в порядке? – с тревогой спросил тот.

– В порядке? – воскликнул Мэлоун. – Да я счастливый человек!

Более того, он только что вспомнил концовку этой песни. И радостно напевал ее, направляясь по улице к железнодорожной станции:

Когда мимо старой тюрьмы
Я проеду на поезде скором,
То махну лишь рукой и громко скажу:
Я больше сюда не приеду.
Не приеду я больше сю-да!

Мэнли Уэйд Уэллман

Мэнли Уэйд Уэллман (1903–1986) начал сочинять в 1920-х годах, а к 1930-м продавал рассказы ведущим журналам в жанрах хоррора и мистики: «Weird Tales», «Wonder Stories» и «Astounding Stories». В первом журнале у него выходили рассказы сразу в трех сериях одновременно.