Лучший друг

«Неужели всегда? Нет, не всегда же… Раньше ведь было… что-то было… что-то светлое, радостное. Было что-то такое, когда он ещё не испытывал постоянной боли.

— Разве было?

— Да, было, — услышал он голос откуда-то издалека.

— Что… что было-то? — спросил он, не узнавая своего голоса.

— Была она, были её тёплые радостные объятия… — спокойно и тихо ответил чей-то голос, показавшийся знакомым.

Человек сидел на полу, еле-еле различимый в темноте, опустив голову на руки. Он так долго, всё это бесконечно тянущееся время, помогал ему вспоминать о том, что было когда-то раньше, что уже очень устал. Устал повторять одно и то же. Ему очень хотелось уйти. Встать и уйти.

— Было солнце. Был ветер на улице. Был запах её волос. Был её смех. Была еда, — сдержанно и устало перечислял голос.

— Что… что это? Когда это было? — шептал он, потому ничего из этого вспомнить не мог.

— Это было. Вкус еды. Вкус картофельного пюре с укропом и сливочным маслом, — не унимался голос.

— Я ничего не помню, — простонал он.

Голос не ответил. И почему-то спрашивать больше не хотелось. Хотелось спать, рухнув в темноту, заполнившую помещение.

* * *

Сосед Олег целыми днями пропадал на работе. Уезжал рано утром, а возвращался поздно ночью. Его забирал и привозил шофёр на красивом красном пикапе «тойота». Но по субботам и воскресеньям Андрей часто встречал его в подъезде во время перекуров. Он всегда был причёсан и от него приятно пахло.

Обычно при встрече он весело спрашивал его?

— Здорова, сосед, как делихи? — как будто они всю жизнь жили в одном доме.

— Здравствуйте. У меня всё хорошо. А у вас как? — неуверенно, но заинтересованно отвечал тот.

Андрей не привык, что с ним кто-то так доброжелательно разговаривает. Новых людей он встречал в своей жизни крайне редко, а все, кто его знал, словно сговорившись, не очень-то его жаловали вежливыми беседами.

«Он как будто настоящий, а не заколдованный, как все остальные!» — думал он.

— Да работаю всё… У вас на ННМ № 12 всё налаживаю, ооооох, сколько там всего, — вздохнул он. — А ты чо, один гуляешь?

— Ну, да, я… я один.

Олег уже не раз замечал, как Андрей стоит неподалёку от соседских ребят и наблюдает за тем, как они играют, но почти никогда не присоединяется к ним.

— Ясно. Я тоже тут один… Ну чо, а мои дискеты нравятся? — непринуждённо продолжал интересоваться он.

* * *

Электричка, слегка покачиваясь, удалялась от города.

— Вот говорят, особенно старшее поколение, — он посмотрел на пожилого мужчину в берете, сидящего напротив него, — что сейчас дружба какая-то не такая стала. Ну, знаете, что люди не те: злые, жадные. А вот у меня случай был такой в жизни, — Андрей как будто какое-то мгновение набирался решительности, — я заболел очень сильно. Денег у меня не было. Ну, я так походил немного по знакомым, по дальним родственникам… Наскрёб какие-то копейки. Этого бы ни на что не хватило…

— А чем вы заболели? — беззастенчиво спросила наглая бабка.

— Ну, в общем, кое-что очень серьёзное, и мне нужна была дорогостоящая операция плюс пересадка органов.

Словосочетание «пересадка органов» подействовала, как световая вспышка на всех, рядом сидящих, но не вступающих в разговор, одни отвернулись от окна и уткнулись глазами в пол возле Андрея, чтобы лучше его слышать, а те, кто посмелее, начали откровенно пялиться на него, выжидая продолжения.

— Сил с каждым днём становилось всё меньше, я тогда снимал комнату в спальном районе. Так вот, я просто лежал и умирал.

Андрей представил, как он лежит, покрываясь холодной испариной от приступов, и пялится в однообразные коричневые полоски на обоях, ожидая, что они вот-вот сложатся в какой-то текст.

Смерти он не боялся. Когда заходила беспардонная хозяйка и спрашивала, чего это он постоянно лежит? Не наркоман ли? — он отвечал, что ему так проще работать, лёжа.

Обманывать стало совсем тяжело, когда спустя несколько месяцев он не смог сам дойти до туалета. Хозяйка дала ему неделю, чтобы он освободил квартиру, а, если он не съедет, она просто положит его в машину и отвезёт в хоспис.

Она нравилась Андрею. Женщина была живой и настоящей. Он знал, что с ней в доме жили два невидимых ребёнка, он так называл это. Один родился мёртвым, а другой умер в младенчестве от какой-то болезни. Вот теперь она «жила с ними», не случившимися детьми.

Он сразу заметил что-то странное в её поведении, но узнал лишь, когда однажды, вернувшись поздно с учёбы, застал её пьяной и плачущей на кухне в одну из годовщин. Пока он готовил себе ужин, она рассказала ему об этих трагических деталях своей судьбы. Когда Андрей получал «ключ» от человека, он легко мог заставить его делать всё, что угодно, но он редко чего-то хотел от людей, а если ему действительно что-то было нужно — брал сам. От манипуляций он натерпелся ещё в детстве, они казались ему грубыми, скучными и бессмысленными.

Андрей продолжил:

— Так вот, я лежал и умирал… И вдруг появился человек, который спас меня.

— Как это спас? — уточнил мужчина в берете.