Лук и Красные Холмы

"Камеральный период, камералка, является заключительным этапом геологической съёмки. Проводится вся эта трихомудия после окончания полевых работ, начинается осенью, когда мы уже дома и в нее включены:

1 — оформление и обработка полевого геологического материала (в основном, это канонические шлиф, проба, образец, ну и, там, еще кое-что)

2 — построение графических приложений — это карты, схемы, зарисовки, фотографии… По нашей специфике — дело секретное. (Луку немедленно вспомнился картограф Юра из ташкентской гостиницы)

3 — составление геологического отчета. Вот главная трихомудия! Но тебя она не коснется, дорогой коллега Лук, как, впрочем, и рисование схем с картами. А вот нам всем — охохонюшки хо-хо!.. Но до этого, к счастью, далеко. Будем пока радоваться жизни, солнышку и свежему кызылкумскому воздуху.

Все образцы, собранные во время полевых маршрутов, тщательно изучаются и… что?.. Правильно: систематизируются. Горные породы систематизируют по так называемому генезису, минералы — по химическим классам, а окаменелости — по их таксономической принадлежности. Что-что?.. Гм. Таксон — это нечто вроде единицы классификации. Таксономия — это как бы наука систематика. Нас в универе жестоко требушили за неумение отличить собственно таксономию от систематики, но я так и не запомнил. Короче говоря, понятие систематики чуть шире, таксономии чуть уже. Каждый образец после окончательной диагностики укладывается в коробки или ящики, или в мешочки, вот в такие. Мы их очень много с собой возьмем, чтобы до осени хватило, в них полпустыни уместится. На каждом образце горной породы, нами взятой, должен быть написан отдельный номер. К каждому образцу прикладывается соответствующая этикетка, заполняемая нами по единому порядку, без каких-либо отклонений и собственных новаций! Это важно — запомни и запиши! Мелкие кристаллы, окаменелости и сыпучие породы хранятся в пробирках или баночках, закрытых пробками или крышками. Все сведения о каменном материале заносятся в специальный журнал, по единому, как я уже говорил, стандарту. Стандарт — еще раз подчеркиваю! — это очень важно для науки геологии. Подчеркни и ты у себя в голове: все описание должно быть стандартным — в этом важнейшая суть камеральной обработки материала! Запомнил?

— Вроде бы. Что не запомнил — записал.

— Ну, хорошо. А теперь спрашивай.

— Что спрашивать?

— Да что хочешь, не обязательно по камням и мешочкам. Ты будешь выяснять для себя все, что тебя интересует в предстоящем периоде нашего совместного геологического быта, а я буду знакомиться с тобой, исходя из характера и направленности твоих вопросов.

И Лук не ленится, спрашивает — он вообще любит терзать Вселенную вопросами, которые она, устами своих земных представителей, как правило, именует дурацкими.

Лев Алексеевич только покряхтывает, выслушивая, чаще с усмешкой, но иногда и одобрительно!.. И отвечает, со всей доступной ему тщательностью, потому как пообещал — значит выполняй! Геолог должен держать: нос высоко, а слово крепко! Что?.. Нет, на местных женщин вообще лучше не смотреть, забудь о них на все время экспедиции.

О-о-хо-хо-хо-хо!.. Грехи наши тяжкие!..

ГЛАВА 4

Старость наша хитра, и до двадцати почти не заметна. Пожалуй, самое ценное в походной романтике — это веселый неуют и короткие невзгоды. И подробные, взахлеб, рассказы друг другу об этом пережитом уцелевших участников приключения. Остальное блекнет в воспоминаниях. Касается это и недельной жизни в палатках на берегу озера "Боровое", и летней службы на студенческих офицерских сборах, и встречи Нового года вдвоем на неотапливаемой даче…

Многомесячное отсутствие женщин в личной жизни геолога никоим образом не подпадает под вышеупомянутые определения.

Не, ну ни фига себе: "Забудь о женщинах на все время экспедиции"! Ничего себе романтика!

А с другой стороны… С местными девицами, похоже, действительно каши не сваришь, а наши, которые участвуют экспедиции, они того… Или, подобно Ане Шашковой, заняты плотно (а геологиня по бокситам Галя Шипко вообще замужем за геологом-картографом Сергеем Шипко, правда, они из соседней экспедиции), или, как повариха Нина Ивановна… типа, возраст глубоко пенсионный. Ладно, там видно будет, экспедиция покажет.

Лук с превеликим сомнением оглядывает ящики и мешки, которые обречены сопровождать их в дороге, а пока собраны в единую рукотворную гору под навесом, прикрытую для дополнительной надежности брезентом… От солнца, небось, укрыты, дабы не загорелись? Дождя-то никак под навесом не предвидится. Или от возможных шпионов, агентов ЦРУ? Лук спросил насчет брезента у Козюренка, у Виноградова — и получил одинаковый ответ, который его не удовлетворил, но вполне устроил: "так положено". Угу, то есть, почему — сами не знают.