Лунное молоко

— Не ссорьтесь, девочки. Не время. — осадила их пыл Ирина Санна и мило улыбнулась Монаху. — Не обращай внимания, на них частенько находит.

В отличие от товарок она говорила правильно и чисто, смотрела внимательно и цепко — такую точно не получиться провести.

Монах решил, что ничего не станет придумывать и отрапортовал с поклоном:

— Михаил. Но лучше — Монах. А эта девочка — Марфа.

— То я и без тебя поняла. — взгляд Ирины Санны прожигал насквозь. — Многовато нас нынче. Весёлая ожидается охота.

— Вона Юлька сидить. — Пална махнула рукой на сестёр. — А тама… за дверкой… двудушица…

— Инга, — Юлька мягко отстранилась от сестры. — За дверью находится Инга. Она пришла сюда первая, передо мной.

Словно подтверждая её слова, за дверью послышался шорох. Кто-то пробежался по полу, постукивая коготками, легонько повернулась ручка. Монах приготовился представиться таинственной Инге, но она предпочла остаться внутри, так и не вышла познакомиться.

— Ещё бы не первая — всё здеся знаеть. Всем глаза намозолила! — Незабудка сердито зыркнула на дверь и воткнула в пустую банку светящийся гриб.

— Всё таскается, надеется на что-то… — Пална с кряхтеньем поднялась, оправила широкое платье. — Слышь, вроде затихло? Ушли грома? По зоре до места пойдём? Или попозжа?

— Утром решим. Главное — уйти до возвращения хозяев. — Ирина Санна снова повернулась к Монаху. — Мишутка, ты знаешь про местных?

— Не знаю, — честно ответил Монах, а после всё же не удержался и немного слукавил. — Я думал — это ваш дом. Такой уютный. Славный.

— Ой, ли? — бабка улыбнулась и сощурилась. — Уютный? Так-таки наш?

— А чей же тогда? Здесь больше никого нет, верно?

— Глазастый какой! — Пална переглянулась с Незабудкой.

— Агась. Доглядатый. — Незабудка плюхнулась рядом с корзинкой и зашерудила среди грибов. — Где-то у меня жолчный запрятан. Как раз для доглядатого подойдёть. Скормим ему кусочек, чтобы не врал.

— После твоего жолчного он совсем говорить перестанеть. — Пална противно подхихикнула и подпихнула локтем Монаха. — Верно говорю, парень?

— Не надо мне жёлчного! — Монах выдал бабкам одну из самых притягательных своих улыбок. — Вы лучше позвольте присесть. Я дико, просто чертовски, устал.

— Садись куда хочешь, — смилостивилась Ирина Санна и сердито осадила приятельниц. — А ну, закройтесь! Хватит уже базар разводить. Давайте немного помолчим. Утро совсем скоро. Нужно настроиться на удачу.

Незабудка с Палной недовольно мигнули друг дружке да столкнувшись лбами над корзинкой, заспорили о названиях грибов. Их было не унять, и Ирина Санна больше не пыталась этого сделать. Повернувшись ко всем спиной, сделала вид, что спит.

Марфа скорчилась у сестры в ногах. Потрясённая её неожиданным появлением Юлька замкнулась, не зная, как принять этот поступок и что теперь делать. Оказывается, она совсем не знает сестру! Не знает, на что способна угрюмая и нелюдимая Марфа! Им нужно поговорить. И лучше поскорее. Только не делать же этого при всех. В доме уединиться не получится.

За окном плыла ночь, выходить в это время было рискованно.

И Юлька решила подождать до утра, и уже потом потребовать от младшей объяснений.

Монах неслышно пристроился возле сестёр и только теперь как следует рассмотрел Юльку. У неё было удивительное лицо — черты плыли и смазывались, время от времени полностью растворяясь среди теней.

Ему не доводилось раньше видеть подобное. Возможно, что так сказывалась порча? А может и того хуже — проклятие? Чтобы там ни было — Юля не зря оказалась в Лопухах.

Из разговора он понял, что обеих сестёр сюда направила юстрица. Он много слышал о ней, и не раз. Знакомые отзывались о юстрице как о самой неприятнейшей и коварной старухе, встреча с которой сулила неожиданные перемены.

Так-так-так… Загадок становилось всё больше и больше. Взять хотя бы скрывающуюся за дверью Ингу. Почему она отделилась от всех? Характер подвёл или что-то более… важное?

И правильно ли он понял намёк Палны о том, что Инга — двоедушница?

Монах устроился поудобнее и прикрыл глаза.

История закручивалась невероятнейшая! И главное в ней было не сплоховать самому.

* * *

Юлька так и не заснула в ту ночь. Марфа давно сопела под боком, а она всё прокручивала в голове внезапное появление сестры и не могла объяснить себе — зачем? Зачем Марфа помчалась за ней? Как смогла понять, где искать? Как вообще догадалась о её… проблеме?

Об этом знала лишь знахарка, посоветовавшая искать ключника. Только она. Никто больше.

В искренние переживания младшей Юльке верилось плохо — слишком свежи были воспоминания о её недавней бурной истерике.

Юльке тогда никак не удавалось успокоить пылающую ненавистью Марфу.

Как искренне она кричала «ненавижу»! Как исступлённо желала Юльке «чтобы сдохла»!

И вот теперь явилась в Лопухи — совсем одна, не испугавшись ни дороги, ни неизвестности!

Марфа держалась довольно уверенно — значит точно знала, что Юлька находится здесь.

Кто же её подвёз до деревни? Давешний дядька или этот блондин со шрамом во всю щёку? Случайный знакомый? А может быть — друг?